В годы Великой Отечественной войны врач Лидия Анатольевна Богданович работала в одной из психиатрических больниц Москвы, которая стала в этот период скорее госпиталем. Только для людей получивших не только физические, но и тяжёлые психические травмы. И её задачей было постараться вернуть человека к нормальной жизни.
В один из дней новый больной в её палате наконец пришёл в сознание и с недоумением оглядывал окружающие стены и кровати. Это был Иван Сергеевич Михайлов, потерявший возможность говорить. Когда она обратилась к нему, получила в ответ пустой взгляд и запись на клочке бумаги, что он напишет о себе всё, только не надо тратить время на лечение. Она предупредила медсестру, чтобы установили за ним надзор во избежание попытки свести счёты с жизнью.
Ей каждый день передавали, что он пишет и пишет что-то на листах бумаги. А в конце недели больной передал ей рукопись, из которой она узнала о нём всё...
Он родился в городе на берегу моря, в семье композитора. Вокруг всегда было море солнца и домашнего уюта, прекрасные родители. Мальчишка много читал, обожал слушать классическую музыку. С 5 лет начал играть на рояле. Родители отдали его учиться в музыкальное училище. Занимался он средне. С взрослением больше тянулся к морю и даже выпросил у одного из моряков – сделать татуировку на груди в форме якоря и надпись «Аврора».
Но ещё сильнее Ивана потянуло к театру. Отец договорился, чтобы его приняли в консерваторию. Но парень почти забросил музыку, зато поступил в драматическую студию. И заявил родителям к последнему курсу, что станет актёром. После бурного выяснения отношений с отцом уехал в крупный город, где постепенно добился работы в театре. Он отлично ладил с коллегами.
А с началом войны вместе со всеми ребятами труппы пошёл записываться добровольцем на фронт. В конце 1942 года Михайлов раненый, в бессознательном состоянии попал в плен. Очнулся в госпитале немцев. Как ни странно, его начали лечить. Когда Иван Сергеевич начал устойчиво ходить, его вызвали в кабинет врача. Там расположились два офицера со знаками различия «СС». Они сказали на плохом русском языке, что знают - он является актёром.
Нацистские врачи готовятся к "операции"
После этого начали спрашивать о расположении некоторых частей Красной армии, он молчал. Тогда они сказали – Иван, как актёр должен выступить на русском языке и прочитать текст, который ему дадут. Михайлов категорически отказался. Ему приказали вернуться в палату.
А вечером медсестра принесла ему как обычно порцию лекарства. Только вот после этого он почувствовал, что руки и ноги его становятся скованными, а он теряет сознание. Наутро он чувствовал себя ужасно. Всё во рту опухло. Четыре дня медсестра ставила ему уколы, от которых он полностью забывался. На пятую ночь этого не произошло. И он вдруг неожиданно почувствовал, что у него нет языка. Михайлов задохнулся от ужаса, ощупывал себя, но это оказалось правдой. Он чувствовал себя раздавленным и выл по ночам.
А однажды раздались выстрелы и крики «партизаны»! И Ивану Сергеевичу так захотелось жить, что он выпрыгнул через разбитое окно и побежал прямо на выстрелы. Чтобы рассказать о том, какова звериная сущность фашизма. Сначала его приняли за бегущего немца, а потом увидели на груди якорь и надпись «Аврора».
Он открывал рот и всё пытался рассказать о том, кто такие фашисты. Но ничего не выходило. От невероятного волнения и слабости потерял сознание и очнулся уже в новом госпитале. Только теперь никаких чувств в нём не было. Ведь вот сосед по палате радуется, что сможет работать в колхозе, так, как ему хочется, на вольном воздухе.
Музыка, как новая жизнь
А он, Михайлов, потерял любимое дело, да и жене не собирается быть в тягость. Отправил ей письмо, что не жена она больше ему.
...Лидия Анатольевна прочитала рукопись к утру. Она поняла, что обязана найти выход к жизни для этого человека. Вечером, преувеличенно бодрым голосом, врач подошла к Михайлову и попросила – такой прекрасный вечер, а раненым скучно, хорошо бы им сыграть что-нибудь на рояле. В госпитале отличный инструмент.
Немой больной удивился, но согласился. Сначала пальцы сгибались с трудом. Но потом полились удивительные ноты классической музыки. А в конце – было похоже, что он сыграл что-то из своего, выстраданного.
На следующий день врач увидела в его глазах какое-то новое выражение – раздумья. Лидия Анатольевна сказала, что он ещё будет счастлив. Ведь враг не задавил в нём самое главное – волю к жизни. И возможность рассказать людям о том, что на душе с помощью музыки не менее удивительна, чем в театре. Михайлов плакал. А врач поняла, что этот человек будет жить. Через несколько дней Иван Сергеевич уже сам с удовольствием садился за рояль. Его тут же окружали раненые. Теперь нередко он играл и созданные им произведения.
Однажды в конце дня Богданович сообщили, что приехала жена Михайлова. У врача сжалось сердце, какое ещё потрясение ожидало её пациента? Лидия Анатольевна рассказала ей всю правду. Женщина не плакала, только сильнее сжались губы. А потом врач повела её наверх, откуда из зала слышались тихие звуки музыки.
Ты же выжил, солдат / Богданович Лидия Анатольевна
Жена Михайлова чуть слышно спросила: «Это он?». Богданович утвердительно кивнула головой. Супруга теперь немого актёра с упрёком заговорила – как же он мог ей написать, чтобы она ушла? Разве может она его забыть и оставить? Врач поняла, что всё будет хорошо.
Она попросила проходившего раненого позвать Михайлова. А сама развернулась и пошла в другую сторону. Им предстояла встреча, которая начнёт новую жизнь. И неожиданный свидетель тут был совсем не нужен. Потрясение действительно будет, только из тех, что возвращает к жизни.
Этого пациента врач запомнила на всю жизнь и позднее рассказала его историю в своих воспоминаниях.
dzen.ru/a/Z-JzZEkBVDPpsT07