Антон брел домой привычным маршрутом. Голова гудела от цифр, от бесконечных таблиц и нудных совещаний.
«Вот ведь. Третий квартал закрыли, а Михалыч опять придирается. Ему хоть в лепешку расшибись», — Антон поморщился, вспомнив сегодняшнюю планерку.
Он никогда не понимал коллег, которые в обеденный перерыв листали ленту с фотографиями своих питомцев. Вечно умиляются: «Ой, смотрите, какой у меня Пушок сегодня! А это Мурка спит.» И ведь некоторым далеко за сорок, а сюсюкают, как дети малые.
Антон не любил животных. Нет, не то, чтобы прямо ненавидел. Просто не видел смысла. Лишние хлопоты, шерсть, грязь, непредсказуемость. От одной мысли о необходимости ежедневно выгуливать собаку или чистить кошачий лоток его передергивало.
— И вот на старости лет осознал, что в жизни чего-то не хватает, — ехидничал он, когда Сергей Александрович, шестидесятилетний финдиректор, завел корги. — Седина в бороду — щенок в ребро, говорят обычно?
Его отвлек жалобный звук где-то сбоку. Он даже не сразу понял, что это.
«Мяу!»
Антон притормозил. Сквозь пелену дождя увидел у стены дома крошечный комочек. Рыжий котенок, мокрый до нитки, сидел, прижав уши, и дрожал всем тельцем.
— Ну и что ты тут делаешь? — машинально спросил Антон, хотя обычно разговоров с животными избегал. Это для тех, у кого с коммуникацией проблемы.
Котенок поднял на него глаза и снова пискнул. Тоненько, на грани слышимости.
— Хозяина ищешь? Так нет его. Наверное, выбросили тебя. Бывает.
Антон пошел дальше, но что-то внутри дрогнуло. Он обернулся.
Котенок сидел всё там же. Маленький, заброшенный, никому не нужный. И смотрел — будто насквозь видел своими невозможно огромными для такой кроши глазами.
Инстинктивно поднял воротник куртки, словно защищаясь от дождя — и от нелепости собственных действий. Он ведь сейчас пройдет мимо, да?
Рука сама потянулась к дрожащему комочку.
— Глупость какая-то, — пробормотал Антон, чувствуя, как крошечное сердце колотится под мокрой шерстью. — Что я с тобой делать буду?
Котенок молчал. Только смотрел. Не жалобно, нет. С каким-то странным пониманием, будто говорил: «Я знаю, что ты не такой».
— Отнесу в подъезд. Там хоть сухо, — решил Антон, пряча котенка за пазуху. — Кто-нибудь заберет. Точно заберут. Девчонки какие-нибудь с первого этажа. Они вечно умиляются всякой…
Тут Антон вдруг понял, что разговаривает вслух. Сам с собой. На пустой улице. Под дождем. С котенком за пазухой.
— Докатился, — хмыкнул он. И почему-то улыбнулся.
В родном подъезде Антон поставил котёнка на пол у батареи. Зверёк тут же прижался к тёплому металлу, продолжая дрожать. Дождь усилился, барабаня по козырьку подъезда как по жестяному барабану.
— Ну вот, — сказал Антон, отряхивая руки. — Тут тебе будет получше.
Он открыл дверь своей квартиры, но вместо того, чтобы войти, почему-то продолжал стоять и смотреть на котёнка. Тот, кажется, задремал у батареи, свернувшись жалким мокрым комочком.
«Уже поздно, соседи вряд ли выйдут. До утра тут просидит, если кто-нибудь не выгонит», — подумал Антон.
И тут, словно в ответ его мыслям, входная дверь подъезда с грохотом распахнулась от порыва ветра. В подъезд ворвались брызги дождя и пронизывающий холод. Котёнок испуганно вскочил.
Антон шагнул к двери и захлопнул её. А потом посмотрел на часы. Почти одиннадцать. У подъезда не горит фонарь. Сыро. Холодно.
— Да чтоб тебя, — выругался он, подхватывая котёнка. — Только до утра, понял? А завтра ищем тебе хозяев.
Дома Антон первым делом завернул котенка в полотенце и растер, стараясь не повредить хрупкое тельце. Маленький нахлебник дрожал, но не сопротивлялся.
— Так, полежи здесь, — он устроил сверток на диване. — А я подумаю, что с тобой делать.
Антон открыл холодильник. Для кота там, разумеется, ничего не было.
«Наверное, молоко?» — подумал он, вспоминая советские мультфильмы. — «Но где-то читал, что взрослым котам нельзя молоко. А этот не взрослый. Или всё равно нельзя?»
Котенок неожиданно оказался прямо у его ног, словно телепортировался с дивана.
— Эй, я же просил лежать! — Антон поднял его и вернул на место. — Тебе нужно согреться. А потом я найду тебе хозяина.
Видеть кота в своей стерильно чистой квартире было странно. Будто инородный элемент в отлаженной системе. Словно кто-то принес живое растение в помещение, где годами стояли только пластиковые цветы.
Антон поджарил себе яичницу и положил кусочек котенку. Тот набросился на еду с такой жадностью, что стало не по себе.
— Ладно, гостевой душ отменяется, — сказал Антон. — Завтра ты едешь к новому хозяину, а сегодня переночуешь здесь.
Он застелил лоток старыми газетами и постелил в углу комнаты футболку, которую не жалко. Котенок обследовал территорию, ткнулся носом в разные предметы, а потом, когда Антон смотрел телевизор, запрыгнул к нему на колени и свернулся клубком.
— Эй, я не давал тебе разрешения! — возмутился Антон, но кот уже сладко спал.
В офисе следующим утром Антон положил перед Ириной, любительницей кошачьих видео, фотографию рыжего найденыша.
— Может, возьмешь? Я вчера подобрал, но мне некогда с ним возиться.
Ирина покачала головой:
— У меня уже трое, муж сказал — еще одного принесу, подаст на развод.
— А у меня аллергия, — тут же отозвалась Света из бухгалтерии.
— Не смотрите на меня, я собачник, — поднял руки Дмитрий.
К концу дня Антон обошел весь офис, написал в чат дома и даже позвонил двум старым знакомым. Результат? Ноль. Все сочувствовали, хвалили за доброту, но брать никто не хотел.
«Придется отнести в приют», — решил Антон.
Дома его ждал настоящий хаос. Котенок, видимо соскучившись, разодрал диванную подушку. На полу валялись нитки, а из углов торчали клочки наполнителя. Но хуже всего — этот мелкий вредитель уронил с полки фотографию в рамке. Стекло треснуло, а на обороте остались крошечные следы лап.
— Ну вот зачем ты это сделал?! — закричал Антон, поднимая снимок родителей — один из немногих, что у него остался.
Котенок сжался в комок, прижал уши. Пятился, пока не уперся в стену.
Антон глубоко вдохнул.
— Так. Ладно. Просто держись от вещей подальше.
Он достал телефон, чтобы найти ближайший приют. «Завтра. Отвезу первым делом».
Ночью котенок опять прокрался к нему в постель. Антон почувствовал теплый комок у своего бока и хотел было прогнать, но не стал. «Последняя ночь, пусть уж.»
В приюте пахло хлоркой и немного — мокрой шерстью. Котенок жался к Антону, цепляясь крошечными когтями за куртку.
— Мы переполнены, — устало сказала женщина за стойкой. — Особенно котами. Их никто не берет.
— Но что мне с ним делать? Я не могу его держать.
Антон взглянул на котенка. Тот смотрел с доверием, не подозревая, что его ждет.
— Хорошо, — Антон забрал кота и попятился к выходу. — Я подумаю еще.
Дома он заказал лоток, наполнитель, корм и миски. Решив, что день-другой ничего не изменят.
— Ты мне только мебель не царапай, — предупредил он котенка. — Тогда, может, договоримся.
Вечером Антон уже гуглил «как приучить котенка к лотку» и «чем нельзя кормить кошек». И не заметил, как два часа пролистал статьи о кошачьем здоровье.
— У тебя есть неделя, — строго сказал он котенку, который пытался охотиться на его шнурки. — Потом точно найду тебе хозяина. Серьезно.
Рыжий посмотрел с таким видом, будто всё понимает и совершенно не верит.
Оказалось, что котенку нужно придумать имя — не называть же его просто «кот». Антон заснул, перебирая варианты. А утром нашел на подушке рядом со своей головой дохлую муху — видимо, первый охотничий трофей.
— Надо же, — усмехнулся он. — Сам справился с этим чудовищем?
Котенок гордо задрал голову. И Антон неожиданно для себя почесал его за ухом. Просто так.
Прошел месяц. Антон и сам не заметил, как изменились его привычки. Теперь он просыпался не от звонка будильника, а от мягких толчков лапами в щеку, сопровождавшихся требовательным "мррр". Кот, которого он в итоге назвал Рыжиком (шаблонно, но как-то само прилипло), решительно считал, что завтрак должен подаваться строго в 6:45, а не по графику Антона.
— Да иду я, иду, — бурчал Антон, выбираясь из-под одеяла.
Удивительно, но эти сонные пятнадцать минут перед работой, когда он наполнял миску и наблюдал, как Рыжик сосредоточенно хрустит кормом, стали для него особенными.
Время, когда можно смотреть в окно на просыпающийся город, пить кофе и ни о чем не думать. Терапия рыжим котом, как шутил сам себе Антон.
— В общем, с тобой договариваемся так, — вслух рассуждал он, запирая дверь. — Я на работу, а ты поспи и ничего не разбей. Всего восемь часов, потом вернусь.
В офисе коллеги уже привыкли, что Антон в обеденный перерыв листает сайты про кошек, а на телефоне у него заставка с Рыжиком, развалившимся на клавиатуре ноутбука.
— Не боишься, что твои сообщения может отправить этот рыжий хулиган? — подшучивала Ирина.
— А я уже! — усмехался Антон. — Иду как-то с ванной, а он мне на работу коллеге пишет: «ррррррррррррррррррррр».
В среду Антон вернулся домой позже обычного — проект горел, пришлось задержаться. Автоматически открыл дверь своим ключом – и его встретила оглушительная тишина.
— Да-да, знаю, я сегодня злодей. Но больше не буду, обещаю!
Ответом была снова тишина.
— Рыжик?
Антон обошел квартиру. Никого. Позвал снова. Заглянул под диван, в шкаф, за занавески. Рыжика не было.
«Может, спит где-то?» — подумал он. Но уже знал — не спит. Нутром чувствовал, что кот исчез.
Он метнулся к двери. Распахнул. Лихорадочно вспоминал — точно ли закрыл её утром? Вроде да, он всегда закрывает. Но может, второпях? Замок заедал в последнее время.
Антон выскочил в подъезд.
— Рыжик! Кис-кис-кис!
Тишина. Только эхо от его голоса по лестничным пролетам.
Сердце стучало где-то в горле. Странное оцепенение накатило на него — словно замер мир вокруг. «Это просто кот. Просто бездомный кот, которого я приютил на время. Подумаешь, убежал! И хорошо, не надо искать ему хозяев».
Но внутри что-то сжималось и скулило. Ледяное ощущение потери захватывало его, парализуя.
Антон проверил каждый этаж, заглянул во все доступные закутки, позвал несколько раз. Бесполезно. На первом этаже он вышел из подъезда и замер. На улице моросил холодный дождь. Почти такой же, как в тот вечер, когда он нашел маленький дрожащий комочек.
— Рыжик!
Нет ответа. Но стоять Антон больше не мог. Он метнулся вдоль дома, потом к соседнему, заглядывая под машины, в кусты, под лавочки.
«Он же совсем домашний, куда ему идти?» — думал Антон, чувствуя, как рубашка промокает под курткой, а по лицу текут то ли капли дождя, то ли... нет, только дождь, конечно.
Его окликнула соседка с первого этажа:
— Что случилось?
— Кот, мой кот пропал, — голос дрогнул.
— Рыжий такой? Я видела, как дети гоняли какого-то кота во дворах, туда побежал, — она указала в сторону гаражей.
Антон рванул туда, не дослушав. В голове билась одна мысль: «Только бы успеть. Только бы нашелся».
В темноте между гаражами ничего не было видно. Антон достал телефон, включил фонарик. Луч выхватывал грязные лужи, ржавые ворота, горы пустых бутылок. Дождь усиливался.
— Рыжик! — почти в отчаянии крикнул он.
И вдруг — тихий звук. То ли писк, то ли мяуканье.
Антон замер. А потом стал медленно обходить один из гаражей, направляя свет фонарика в дальний угол. И там, прижавшись к стене и дрожа всем тельцем, сидел его Рыжик. Мокрый, напуганный, но живой.
— Ну и напугал же ты меня, чудовище! — выдохнул Антон, чувствуя, как внутри отпускают тиски страха.
Он подошел медленно, боясь спугнуть. Кот смотрел настороженно, но не убегал. Когда Антон протянул руки, Рыжик сам подался вперед и буквально запрыгнул к нему на руки, вцепившись когтями в рубашку.
— Все хорошо, малыш. Мы идем домой, — прошептал Антон, прижимая к себе мокрого кота и чувствуя, как тот дрожит. — Я больше тебя не потеряю. Обещаю.
И понял вдруг, что не врет. Не хочет больше никому отдавать этого кота.
Антон завернул Рыжика в свою куртку, не обращая внимания на то, что промокнет сам. Домой он почти бежал, прижимая к груди драгоценный комок. В подъезде встретил ту же соседку, которая подсказала ему направление поисков.
— Нашли беглеца? — улыбнулась она, глядя на сверток в его руках.
— Да, спасибо вам огромное! — Антон был искренне благодарен. — Не знаю, что бы я делал, если бы...
Голос его предательски дрогнул.
— Вы весь промокли, — заметила соседка. — Бегите домой, а то заболеете.
Уже в квартире Антон осторожно развернул куртку. Рыжик был грязный, напуганный, но, кажется, невредимый. Несмотря на все пережитое, кот начал активно умываться, едва почувствовав себя в безопасности.
— Ну ты и авантюрист! — Антон покачал головой. — Когда и успел прошмыгнуть в двери? Будешь ли еще убегать?
Рыжик в ответ только муркнул что-то себе под нос.
Антон набрал теплой воды в ванну — совсем немного, буквально на два пальца. Доставал тут же сопротивляющегося кота, уговаривал его разными голосами. Потом, завернув в полотенце, долго сушил феном, стараясь не напугать шумом.
— Ты, конечно, герой, — приговаривал он, осторожно расчесывая запутавшуюся шерсть, — но больше так не делай. Понял? Я чуть с ума не сошел.
Рыжик смотрел на него янтарными глазами, щурился от удовольствия, когда Антон чесал его за ухом. Весь вид кота говорил: «Ну подумаешь, погулял немного. Зато теперь я знаю, что ты никуда меня не денешь».
После всех процедур они устроились в гостиной — Антон на диване с ноутбуком, а Рыжик рядом, свернувшись компактным клубком и время от времени открывая один глаз, словно проверяя, на месте ли хозяин.
— Знаешь, дружище, я ведь никогда не думал, что буду вот так сидеть с котом и радоваться, — вдруг сказал Антон, отложив ноутбук. — Я всегда считал, что дом — это просто место, где ты ешь и спишь. А теперь, — он посмотрел на притихшего Рыжика. — Теперь мне кажется, что дом — это где тебя ждут.
Прошло полгода. Антон больше не задерживался на работе допоздна. Он знал, что дома его ждет рыжий комок счастья, который непременно радостно побежит к двери, едва услышав звук ключа в замке.
— Как там твой кот? — спрашивали коллеги.
И Антон уже не отшучивался, как раньше. С улыбкой доставал телефон, показывал новые фотографии. Иногда даже ловил себя на том, что говорит о Рыжике с такой же нежностью, как другие о своих детях.
В воскресенье утром он сидел на балконе, пил кофе и листал новостную ленту. Рыжик грелся на солнце рядом, подставляя лучам пушистое брюхо. Антон рассеянно гладил его, и тот громко мурчал.
С балкона открывался вид на соседний двор. Там какой-то мужчина выгуливал собаку, молодая пара катила коляску с ребенком, у подъезда стояла машина с открытым багажником, куда грузили чемоданы. Обычная жизнь.
Антон вдруг подумал, что еще год назад смотрел бы на все эти заботы с некоторым высокомерием. «Дети, собаки — сколько хлопот, а зачем?» — сказал бы он себе. Ему казалось, что настоящая свобода и счастье — в отсутствии привязанностей, в возможности распоряжаться своим временем только для себя.
Сейчас он смотрел на все иначе. Эти ежедневные заботы о Рыжике — кормление, уборка лотка, игры, наблюдение за здоровьем — не были обузой. Они наполнили его жизнь смыслом, расширили её границы за пределы работы и дивана с ноутбуком.
— Знаешь, что я тебе скажу, — он почесал Рыжика под подбородком. — Я раньше думал, что проживу всю жизнь один и меня это устраивает. А вот, посмотри-ка, уже полгода как не один. И знаешь что? Так даже лучше.
Рыжик потянулся, раскинув лапы в стороны, словно говоря: «Я всегда это знал».
На телефоне Антона высветилось входящее сообщение. Он посмотрел на экран и улыбнулся.
— Слушай, кот, — сказал он, поднимая Рыжика на руки. — К нам сегодня Ирина в гости придет. Помнишь, я тебе рассказывал? У неё тоже есть три кота. Будь с ней помягче, ладно? Она мне нравится.
Рыжик наклонил голову, будто действительно понимал и обдумывал услышанное.
— Всё-таки хорошо, что я тогда под дождем тебя подобрал, — Антон прижался носом к тёплой шерсти.
И был уверен, что Рыжик в ответ понимающе моргнул.
dzen.ru/a/Z9ZgGscCD2LeUPJM