Моя душа
«Камикадзе» не спасли Японию от поражения в войне
11 апреля 1945 года. Самый большой американский военный корабль — линкор «Миссури» — за мгновения до того, как его поразит камикадзе на самолете «Zero». Самолет ударил корабль ниже главной палубы, нанеся минимальный урон и не вызвав никаких катастрофических последствий. Фото: U.S. Naval Historical Center
Осенью 1944 года силы вторжения американцев под прикрытием мощной авианосной группы 3-го флота США приближались к побережью Филиппин. Утрата базы на архипелаге означала бы для японцев потерю последнего бастиона, защищающего подступы к их родине. В предыдущие недели американские палубные истребители и штурмовики, базирующиеся на двенадцати быстроходных (тяжёлых) авианосцах, постоянно наносили удары по аэродромам в окрестностях Манилы. Так что в ходе изматывающих боёв 1-й воздушный флот Японии сократился с 432 крылатых машин до 40 самолётов. читать дальше
Первый камикадзе
Утром 15 октября командир 26-й воздушной флотилии контр-адмирал Арима Масафуми получил от своего непосредственного начальника, командующего 1-м воздушным флотом адмирала Тераока Кимпей, тревожное сообщение, что воздушная разведка обнаружила передовые корабли противника всего в 30 милях к востоку от острова Лусон. Контр-адмирал тут же поднял в небо все оставшиеся в его распоряжении самолёты.
На базу вернулась лишь треть вылетевших на задание машин. Несколько самолётов разбилось при посадке из-за крайне неумелых действий своих экипажей. В распоряжении Масафуми осталось слишком мало ветеранов, а плохо обученные новички в массе своей были обречены погибнуть без всякой пользы в первом же бою. А между тем из штаба воздушного флота требовали оперативно подготовить вернувшиеся самолёты к новому вылету. И контр-адмирал Арима Масафуми лично возглавил вторую атакующую волну. Он быстро написал прощальное письмо домой, спорол с мундира знаки отличия, сел в истребитель и повёл за собой ударную авиагруппу.
Последними словами его были: «Иду на таран неприятельского авианосца. Меня ведёт путь самурая, и потому я спокоен. Да здравствует император и Япония!». На родине Арима Масафуми стали считать первым камикадзе новейшей истории.
В ответ на молитвы японцев налетел «камикадзе» — «божественный ветер», который разметал монгольскую армаду
История этого слова восходит к XIII веку. В августе 1281 году огромный монгольский флот направлялся для десантной операции к берегам Японии. Это уже была не первая экспедиция захватчиков. Предыдущие атаки монголов войско самураев сумело отбить, но каждый раз внуку Чингисхана Хубилай-хану удавалось собрать более многочисленную армию и необходимое для её переброски с материка на японские острова количество кораблей. На этот раз к берегам страны «восходящего солнца» приближалась настоящая армада. Перед лицом смертельной опасности японцам оставалось только готовиться к последнему бою с многократно превосходящем по силе противником и просить помощи у своих богов. Но неожиданно обрушившийся на монгольский флот тайфун разметал силы вторжения. Затонуло свыше чытерех тысяч монгольских кораблей, около ста тысяч воинов погибли в волнах. Этот тайфун, спасший страну, получил название «камикадзе» — «божественный ветер».
Упущенное преимущество
После череды поражений 1942 года в битве у атолла Мидуэй и в сражении за Гуадалканал (один из Соломоновых островов) Япония утратила инициативу в войне на Тихом океане и была вынуждена перейти к обороне. Зато американцы и их союзники благодаря постоянно возрастающей мощи своей армии и флота получили возможность применять тактику «лягушачьих прыжков», поочерёдно захватывая атоллы и небольшие острова в направлении Японских островов.
К лету 1944 года Япония стала ощущать острый дефицит экономических ресурсов для ведения крупномасштабной войны со столь сильным противником, как Соединённые Штаты Америки. Ставшая реальной угроза потери Филиппин поставила японцев перед перспективой утраты контроля над своими морскими коммуникациями, связывающими страну с её главной сырьевой базой в зоне Южных морей.
Лейтенант Уолтер Хаас, недавно вернувшийся с передовой, инструктирует летчиков-курсантов у кабины пилота самолета Brewster F2A «Buffalo» на авиационной базе в Майами, Флорида, 9 апреля 1943 года. Фото:U.S. Navy
Правда, императорский флот, даже несмотря на серию тяжелейших поражений, всё ещё оставался грозной силой. К началу битвы за Филиппины в состав ВМФ Японии ещё входили крупнейшие в мире суперлинкоры типа «Ямато», а также самый крупный в мире авианосец «Синано» водоизмещением 72 000 тонн (линкор «Мусаси», однотипный с «Ямато», и суперавианосец «Синано» будут потоплены американцами в течение 1944 года, «Ямато» — 7 апреля 1945 года).
Но только немногие посвящённые знали, что нехватка топлива сильно ограничивала боевые возможности японских оперативных соединений. А главная беда заключалась в невозможности быстро восполнить ужасающие потери среди лётного состава.
Если на момент нападения на Перл-Харбор японское военно-морское командование имело в своём распоряжении необходимое количество опытных пилотов, которые сражались на машинах, по своим техническим характеристикам превосходящих большинство типов вражеских самолётов, то к середине войны от этого преимущества не осталось и следа.
Ещё в битве у атолла Мидуэй в схватку с манёвренными «Zero» часто вступали устаревшие и неповоротливые истребители «Буффало» (Brewster F2A), о которых сами американские лётчики грустно шутили: «Если наши командиры отправляют пилота в бой на «Буффало», то они с полным основанием могут вычёркивать его из списков части ещё до того, как шасси самолёта оторвутся от взлётной полосы».
Но уже в битве за Филиппины японские лётчики на своих «Zero» всё чаще сами становились добычей новейших американских палубных истребителей «Hellcat F6F» и «Corsair F4U». К тому же «Zero» отличался достаточно низкой живучестью по причине того, что в его конструкции бронирование было принесено в жертву хорошей манёвренности. Ещё в годы китайской компании в боевом уставе японской армии было официально закреплено требование, запрещающее военнослужащим сдаваться живыми в плен. Подобная господствующая идеология готовности к самопожертвованию выражалась, например, в нежелании авиационного начальства идти на бронирование самолётных кабин и внедрение в конструкцию самолётов самозатягивающихся топливных баков.
Но если потери в авиационной технике японская промышленность восполняла достаточно оперативно, то быстро найти замену высококвалифицированным пилотам было невозможно.
Молодые японские летчики играют с щенком прямо перед вылетом. На их лицах — беззаботные улыбки, но ни одному из них не суждено вернуться на базу
Кадры решают всё
Накануне войны с Соединёнными Штатами Императорский флот обладал лучшими морскими лётчиками в мире. Подготовка будущих асов начиналась с восьми лет! Представители ВВС ходили по школам, отсеивая из сотен желающих стать лётчиками мальчишек, лишь самых способных. Затем из отобранных счастливчиков формировались специальные классы с авиационным уклоном. А к четырнадцати годам юноши, уже имеющие за плечами опыт самостоятельного управления самолётом, вновь проходили через сито пилотажных испытаний и медкомиссий, чтобы лучшие из лучших получили направление на трёхгодичные курсы по подготовке к полётам с авианосцев.
Но и после окончания «учебки» молодой лётчик ещё долго чувствовал себя курсантом, проходя различные стажировки (в том числе в боевых условиях Китая и Монголии) под руководством матёрых воздушных бойцов. Перед нападением на Перл-Харбор пилот императорского военно-морского флота считался полностью подготовленным, если имел налёт не менее 700 часов в разных условиях. Для сравнения: в американской военной авиации лётчик признавался квалифицированным и получал право носить нашивку в виде серебряных крыльев над левым карманом мундира после 300 часов лётной подготовки.
По воспоминаниям некоторых ветеранов японской авиации, на первом этапе войны превосходство А6М «Zero» над истребителями противника было столь внушительным, а средний уровень подготовки пилотов страны Восходящего солнца так высок, что многие лётчики даже перестали перед вылетом пристёгивать карабины парашютных сумок к кольцам обвязок, полагая, что в случае боевого столкновения с противником им всё равно ничего не угрожает.
Но к 1944 году ситуация изменилась на прямо противоположную. Теперь уже японские авиашколы из-за острого дефицита лётных кадров в действующих частях были вынуждены отказаться от жёстких довоенных критериев подготовки новичков, когда в год на флот отправлялось не более ста отлично обученных молодых офицеров. Отныне обучение стало занимать считанные месяцы и зачастую сводиться к ускоренному курсу освоения взлёта и посадки.
Зато американцы, благодаря своему полному превосходству в небе и на море смогли, наконец, позволить себе тренировать курсантов по нескольку лет. Самой яркой иллюстрацией нового соотношения сил стала битва за Марианские острова (июнь–июль 1944 года), которая получила у американских пилотов наименование «Марианская охота на индюков». Всего за один день 19 июня американские воздушные охотники сбили 346 японских самолётов, потеряв при этом всего 26 машин. При таких масштабах истребления своей авиации японские адмиралы стали терять веру в то, что врага можно победить обычными методами ведения войны.
12 апреля 1945 года школьницы провожают лейтенанта Тосио Анадзава на смерть, которая ждет его в районе Окинавы, размахивая ему вслед ветками вишни. Ответный салют пилота адресован не столько школьницам, сколько родной стране и вообще жизни. На борту его самолета «Hayabusa» 250-килограммовая бомба
Специальный отряд
Отдельные случаи самоубийственных атак с участием японских лётчиков, подводников и пехотинцев происходили задолго до филиппинской операции. Для военнослужащих японской Императорской армии смерть в бою со времён средневековья считалась самой почётной наградой. Но до осени 1944 года подобные примеры всё же являлись исключением из правил.
Среди высших японских офицеров было достаточно здравомыслящих людей, которым была омерзительна идея в массовом порядке принуждать молодых соотечественников совершать самоубийство, отказывая им в естественном для солдата любой армии мира праве выполнить свой долг и выжить в бою. И до поры сторонникам ведения цивилизованной войны удавалось противостоять горячим головам, активно ратующим за создание специальных подразделений самоубийственных атак.
Но когда ситуация на фронтах стала критической, высшее военное руководство наконец вняло доводам тех, кто уже несколько лет утверждал, что гораздо эффективнее посылать на вражеский авианосец несколько скоростных истребителей, ведомых камикадзе, чем организовывать десятки бесполезных бомбардировочных рейдов, теряя в большом количестве те же истребители на их прикрытии. Активнее всего столь радикальную меру лоббировал вице-адмирал Такидзиро Ониси (1891–1945). Впоследствии именно он получил неофициальный титул «отца камикадзе».
Первый отряд камикадзе был сформирован из лётчиков базирующейся на Филиппинах 201-й авиационной группы в день, когда американские десантные силы уже входили в залив Лейте. Для специальных атак с истребителей «Zero» сняли подфюзеляжные подвесные 337-литровые топливные баки. На их место с целью усиления поражающей способности «крылатых торпед» были подвешены 250-килограммовые авиабомбы.
Гибель авианосца «Сент-Ло». Фото: U.S. Navy
Первых реальных попаданий в цель камикадзе добились 25 октября 1944 года, когда неожиданной атакой был застигнут врасплох экипаж небольшого эскортного авианосца «Сэнти». На его полётной палубе как раз была в самом разгаре работа по заправке и вооружению самолётов, когда со стороны солнца на корабль спикировал «Zero». Расчёты зенитных установок прозевали приближающуюся угрозу, и японец смог направить машину прямо в скопление тесно стоящих на палубе американских штурмовиков немного впереди кормового подъёмника. Скорее всего, пилот рассчитывал, что возникший на палубе пожар через лифтовую шахту самолётоподъёмника быстро перекинется во внутренние помещения авианосца. И частично смертник своей цели добился, так как после удара его самолёта на палубе сдетонировало несколько авиабомб. Пламя пожара охватило полётную и ангарную палубы. При взрыве погибли 16 и были ранены 27 моряков. С большим трудом экипажу удалось спасти свой корабль. Самоубийственные атаки продолжались практически в течение всего этого дня, и с каждым часом интенсивность их возрастала.
Апогеем же драмы 25 октября 1944 года стала гибель авианосца «Сент-Ло». Нападение застало американских моряков врасплох и в самый неподходящий момент. Противовоздушная оборона корабля вовремя не среагировала на появление противника, а затем зенитчики открыли плохо скоординированную беспорядочную пальбу. В итоге совершенно невредимый «Zero» оказался прямо над головами палубной команды, подвешивающей бомбы и заправляющей топливом только что вернувшиеся со штурмовки самолёты.
Один из уцелевших членов экипажа «Сент-Ло» впоследствии вспоминал, что японский самолёт шёл на бреющем полёте так низко, что можно было почувствовать гарь от его выхлопных патрубков, а за остеклением самолётной кабины было отлично видно улыбающееся лицо очень молодого пилота, совсем мальчишки. В следующую секунду японец с высоты 10–12 метров сбросил бомбу, которая пробила палубу и взорвалась в чреве корабля. Сам истребитель врезался в одну из шеренг стоящих внизу «Хеллкетов». Во все стороны полетели тысячи стальных обломков; огнемётными струями брызнуло горящее топливо из взорвавшихся самолётных баков. Пытающиеся спастись бегством моряки за секунды вспыхивали и сгорали, словно спички. Сразу в нескольких местах корабля начался сильный пожар.
Экипаж авианосца «Бункер-Хилл» борется с огнем после того, как корабль был атакован камикадзе 11 мая 1945 года. Фото: U.S. Navy
Всего в этот день японцы потопили один и вывели из строя шесть авианосцев противника, потеряв при этом всего 17 своих самолётов — грандиозный успех, ведь обычными бомбардировками столь впечатляющих результатов было добиться невозможно. К примеру, при атаке эскадры американских кораблей японскими торпедоносцами обычными считались потери в 80–90% от всех выходящих на боевой курс машин. При этом даже такая страшная цена совсем не гарантировала хорошего результата.
От действий камикадзе в ходе филиппинской операции американцы потеряли два авианосца, 6 эсминцев и 11 транспортных судов. Повреждения получили 22 авианосца, 5 линкоров, 10 крейсеров и 23 эсминца. В дальнейшем камикадзе массированно использовались в битве за Формозу (Тайвань) и Окинаву.
По приказу адмирала Нимитца военной цензуре было приказано засекречивать всю информацию о новом оружии японцев, чтобы не шокировать население США и не сеять панику среди резервистов.
Даже после того, как император Японии Хирохито объявил по радио о капитуляции своих вооружённых сил, атаки камикадзе продолжались какое-то время. Многие пилоты, месяцами ожидавшие приказа на последний вылет, спешили воспользоваться своим правом на почётную смерть. Последним американским кораблём, ставшим жертвой лётчика-самоубийцы, стал эсминец «Каллаген». Всего же, по разным источникам, в самоубийственных атаках погибло от 5 до 7 тысяч камикадзе
Антон Кротков, опубликовано в i-журнале "Вокруг света"
clubs.ya.ru/4611686018427422232/replies.xml?ite...
11 апреля 1945 года. Самый большой американский военный корабль — линкор «Миссури» — за мгновения до того, как его поразит камикадзе на самолете «Zero». Самолет ударил корабль ниже главной палубы, нанеся минимальный урон и не вызвав никаких катастрофических последствий. Фото: U.S. Naval Historical Center
Осенью 1944 года силы вторжения американцев под прикрытием мощной авианосной группы 3-го флота США приближались к побережью Филиппин. Утрата базы на архипелаге означала бы для японцев потерю последнего бастиона, защищающего подступы к их родине. В предыдущие недели американские палубные истребители и штурмовики, базирующиеся на двенадцати быстроходных (тяжёлых) авианосцах, постоянно наносили удары по аэродромам в окрестностях Манилы. Так что в ходе изматывающих боёв 1-й воздушный флот Японии сократился с 432 крылатых машин до 40 самолётов. читать дальше
Первый камикадзе
Утром 15 октября командир 26-й воздушной флотилии контр-адмирал Арима Масафуми получил от своего непосредственного начальника, командующего 1-м воздушным флотом адмирала Тераока Кимпей, тревожное сообщение, что воздушная разведка обнаружила передовые корабли противника всего в 30 милях к востоку от острова Лусон. Контр-адмирал тут же поднял в небо все оставшиеся в его распоряжении самолёты.
На базу вернулась лишь треть вылетевших на задание машин. Несколько самолётов разбилось при посадке из-за крайне неумелых действий своих экипажей. В распоряжении Масафуми осталось слишком мало ветеранов, а плохо обученные новички в массе своей были обречены погибнуть без всякой пользы в первом же бою. А между тем из штаба воздушного флота требовали оперативно подготовить вернувшиеся самолёты к новому вылету. И контр-адмирал Арима Масафуми лично возглавил вторую атакующую волну. Он быстро написал прощальное письмо домой, спорол с мундира знаки отличия, сел в истребитель и повёл за собой ударную авиагруппу.
Последними словами его были: «Иду на таран неприятельского авианосца. Меня ведёт путь самурая, и потому я спокоен. Да здравствует император и Япония!». На родине Арима Масафуми стали считать первым камикадзе новейшей истории.
В ответ на молитвы японцев налетел «камикадзе» — «божественный ветер», который разметал монгольскую армаду
История этого слова восходит к XIII веку. В августе 1281 году огромный монгольский флот направлялся для десантной операции к берегам Японии. Это уже была не первая экспедиция захватчиков. Предыдущие атаки монголов войско самураев сумело отбить, но каждый раз внуку Чингисхана Хубилай-хану удавалось собрать более многочисленную армию и необходимое для её переброски с материка на японские острова количество кораблей. На этот раз к берегам страны «восходящего солнца» приближалась настоящая армада. Перед лицом смертельной опасности японцам оставалось только готовиться к последнему бою с многократно превосходящем по силе противником и просить помощи у своих богов. Но неожиданно обрушившийся на монгольский флот тайфун разметал силы вторжения. Затонуло свыше чытерех тысяч монгольских кораблей, около ста тысяч воинов погибли в волнах. Этот тайфун, спасший страну, получил название «камикадзе» — «божественный ветер».
Упущенное преимущество
После череды поражений 1942 года в битве у атолла Мидуэй и в сражении за Гуадалканал (один из Соломоновых островов) Япония утратила инициативу в войне на Тихом океане и была вынуждена перейти к обороне. Зато американцы и их союзники благодаря постоянно возрастающей мощи своей армии и флота получили возможность применять тактику «лягушачьих прыжков», поочерёдно захватывая атоллы и небольшие острова в направлении Японских островов.
К лету 1944 года Япония стала ощущать острый дефицит экономических ресурсов для ведения крупномасштабной войны со столь сильным противником, как Соединённые Штаты Америки. Ставшая реальной угроза потери Филиппин поставила японцев перед перспективой утраты контроля над своими морскими коммуникациями, связывающими страну с её главной сырьевой базой в зоне Южных морей.
Лейтенант Уолтер Хаас, недавно вернувшийся с передовой, инструктирует летчиков-курсантов у кабины пилота самолета Brewster F2A «Buffalo» на авиационной базе в Майами, Флорида, 9 апреля 1943 года. Фото:U.S. Navy
Правда, императорский флот, даже несмотря на серию тяжелейших поражений, всё ещё оставался грозной силой. К началу битвы за Филиппины в состав ВМФ Японии ещё входили крупнейшие в мире суперлинкоры типа «Ямато», а также самый крупный в мире авианосец «Синано» водоизмещением 72 000 тонн (линкор «Мусаси», однотипный с «Ямато», и суперавианосец «Синано» будут потоплены американцами в течение 1944 года, «Ямато» — 7 апреля 1945 года).
Но только немногие посвящённые знали, что нехватка топлива сильно ограничивала боевые возможности японских оперативных соединений. А главная беда заключалась в невозможности быстро восполнить ужасающие потери среди лётного состава.
Если на момент нападения на Перл-Харбор японское военно-морское командование имело в своём распоряжении необходимое количество опытных пилотов, которые сражались на машинах, по своим техническим характеристикам превосходящих большинство типов вражеских самолётов, то к середине войны от этого преимущества не осталось и следа.
Ещё в битве у атолла Мидуэй в схватку с манёвренными «Zero» часто вступали устаревшие и неповоротливые истребители «Буффало» (Brewster F2A), о которых сами американские лётчики грустно шутили: «Если наши командиры отправляют пилота в бой на «Буффало», то они с полным основанием могут вычёркивать его из списков части ещё до того, как шасси самолёта оторвутся от взлётной полосы».
Но уже в битве за Филиппины японские лётчики на своих «Zero» всё чаще сами становились добычей новейших американских палубных истребителей «Hellcat F6F» и «Corsair F4U». К тому же «Zero» отличался достаточно низкой живучестью по причине того, что в его конструкции бронирование было принесено в жертву хорошей манёвренности. Ещё в годы китайской компании в боевом уставе японской армии было официально закреплено требование, запрещающее военнослужащим сдаваться живыми в плен. Подобная господствующая идеология готовности к самопожертвованию выражалась, например, в нежелании авиационного начальства идти на бронирование самолётных кабин и внедрение в конструкцию самолётов самозатягивающихся топливных баков.
Но если потери в авиационной технике японская промышленность восполняла достаточно оперативно, то быстро найти замену высококвалифицированным пилотам было невозможно.
Молодые японские летчики играют с щенком прямо перед вылетом. На их лицах — беззаботные улыбки, но ни одному из них не суждено вернуться на базу
Кадры решают всё
Накануне войны с Соединёнными Штатами Императорский флот обладал лучшими морскими лётчиками в мире. Подготовка будущих асов начиналась с восьми лет! Представители ВВС ходили по школам, отсеивая из сотен желающих стать лётчиками мальчишек, лишь самых способных. Затем из отобранных счастливчиков формировались специальные классы с авиационным уклоном. А к четырнадцати годам юноши, уже имеющие за плечами опыт самостоятельного управления самолётом, вновь проходили через сито пилотажных испытаний и медкомиссий, чтобы лучшие из лучших получили направление на трёхгодичные курсы по подготовке к полётам с авианосцев.
Но и после окончания «учебки» молодой лётчик ещё долго чувствовал себя курсантом, проходя различные стажировки (в том числе в боевых условиях Китая и Монголии) под руководством матёрых воздушных бойцов. Перед нападением на Перл-Харбор пилот императорского военно-морского флота считался полностью подготовленным, если имел налёт не менее 700 часов в разных условиях. Для сравнения: в американской военной авиации лётчик признавался квалифицированным и получал право носить нашивку в виде серебряных крыльев над левым карманом мундира после 300 часов лётной подготовки.
По воспоминаниям некоторых ветеранов японской авиации, на первом этапе войны превосходство А6М «Zero» над истребителями противника было столь внушительным, а средний уровень подготовки пилотов страны Восходящего солнца так высок, что многие лётчики даже перестали перед вылетом пристёгивать карабины парашютных сумок к кольцам обвязок, полагая, что в случае боевого столкновения с противником им всё равно ничего не угрожает.
Но к 1944 году ситуация изменилась на прямо противоположную. Теперь уже японские авиашколы из-за острого дефицита лётных кадров в действующих частях были вынуждены отказаться от жёстких довоенных критериев подготовки новичков, когда в год на флот отправлялось не более ста отлично обученных молодых офицеров. Отныне обучение стало занимать считанные месяцы и зачастую сводиться к ускоренному курсу освоения взлёта и посадки.
Зато американцы, благодаря своему полному превосходству в небе и на море смогли, наконец, позволить себе тренировать курсантов по нескольку лет. Самой яркой иллюстрацией нового соотношения сил стала битва за Марианские острова (июнь–июль 1944 года), которая получила у американских пилотов наименование «Марианская охота на индюков». Всего за один день 19 июня американские воздушные охотники сбили 346 японских самолётов, потеряв при этом всего 26 машин. При таких масштабах истребления своей авиации японские адмиралы стали терять веру в то, что врага можно победить обычными методами ведения войны.
12 апреля 1945 года школьницы провожают лейтенанта Тосио Анадзава на смерть, которая ждет его в районе Окинавы, размахивая ему вслед ветками вишни. Ответный салют пилота адресован не столько школьницам, сколько родной стране и вообще жизни. На борту его самолета «Hayabusa» 250-килограммовая бомба
Специальный отряд
Отдельные случаи самоубийственных атак с участием японских лётчиков, подводников и пехотинцев происходили задолго до филиппинской операции. Для военнослужащих японской Императорской армии смерть в бою со времён средневековья считалась самой почётной наградой. Но до осени 1944 года подобные примеры всё же являлись исключением из правил.
Среди высших японских офицеров было достаточно здравомыслящих людей, которым была омерзительна идея в массовом порядке принуждать молодых соотечественников совершать самоубийство, отказывая им в естественном для солдата любой армии мира праве выполнить свой долг и выжить в бою. И до поры сторонникам ведения цивилизованной войны удавалось противостоять горячим головам, активно ратующим за создание специальных подразделений самоубийственных атак.
Но когда ситуация на фронтах стала критической, высшее военное руководство наконец вняло доводам тех, кто уже несколько лет утверждал, что гораздо эффективнее посылать на вражеский авианосец несколько скоростных истребителей, ведомых камикадзе, чем организовывать десятки бесполезных бомбардировочных рейдов, теряя в большом количестве те же истребители на их прикрытии. Активнее всего столь радикальную меру лоббировал вице-адмирал Такидзиро Ониси (1891–1945). Впоследствии именно он получил неофициальный титул «отца камикадзе».
Первый отряд камикадзе был сформирован из лётчиков базирующейся на Филиппинах 201-й авиационной группы в день, когда американские десантные силы уже входили в залив Лейте. Для специальных атак с истребителей «Zero» сняли подфюзеляжные подвесные 337-литровые топливные баки. На их место с целью усиления поражающей способности «крылатых торпед» были подвешены 250-килограммовые авиабомбы.
Гибель авианосца «Сент-Ло». Фото: U.S. Navy
Первых реальных попаданий в цель камикадзе добились 25 октября 1944 года, когда неожиданной атакой был застигнут врасплох экипаж небольшого эскортного авианосца «Сэнти». На его полётной палубе как раз была в самом разгаре работа по заправке и вооружению самолётов, когда со стороны солнца на корабль спикировал «Zero». Расчёты зенитных установок прозевали приближающуюся угрозу, и японец смог направить машину прямо в скопление тесно стоящих на палубе американских штурмовиков немного впереди кормового подъёмника. Скорее всего, пилот рассчитывал, что возникший на палубе пожар через лифтовую шахту самолётоподъёмника быстро перекинется во внутренние помещения авианосца. И частично смертник своей цели добился, так как после удара его самолёта на палубе сдетонировало несколько авиабомб. Пламя пожара охватило полётную и ангарную палубы. При взрыве погибли 16 и были ранены 27 моряков. С большим трудом экипажу удалось спасти свой корабль. Самоубийственные атаки продолжались практически в течение всего этого дня, и с каждым часом интенсивность их возрастала.
Апогеем же драмы 25 октября 1944 года стала гибель авианосца «Сент-Ло». Нападение застало американских моряков врасплох и в самый неподходящий момент. Противовоздушная оборона корабля вовремя не среагировала на появление противника, а затем зенитчики открыли плохо скоординированную беспорядочную пальбу. В итоге совершенно невредимый «Zero» оказался прямо над головами палубной команды, подвешивающей бомбы и заправляющей топливом только что вернувшиеся со штурмовки самолёты.
Один из уцелевших членов экипажа «Сент-Ло» впоследствии вспоминал, что японский самолёт шёл на бреющем полёте так низко, что можно было почувствовать гарь от его выхлопных патрубков, а за остеклением самолётной кабины было отлично видно улыбающееся лицо очень молодого пилота, совсем мальчишки. В следующую секунду японец с высоты 10–12 метров сбросил бомбу, которая пробила палубу и взорвалась в чреве корабля. Сам истребитель врезался в одну из шеренг стоящих внизу «Хеллкетов». Во все стороны полетели тысячи стальных обломков; огнемётными струями брызнуло горящее топливо из взорвавшихся самолётных баков. Пытающиеся спастись бегством моряки за секунды вспыхивали и сгорали, словно спички. Сразу в нескольких местах корабля начался сильный пожар.
Экипаж авианосца «Бункер-Хилл» борется с огнем после того, как корабль был атакован камикадзе 11 мая 1945 года. Фото: U.S. Navy
Всего в этот день японцы потопили один и вывели из строя шесть авианосцев противника, потеряв при этом всего 17 своих самолётов — грандиозный успех, ведь обычными бомбардировками столь впечатляющих результатов было добиться невозможно. К примеру, при атаке эскадры американских кораблей японскими торпедоносцами обычными считались потери в 80–90% от всех выходящих на боевой курс машин. При этом даже такая страшная цена совсем не гарантировала хорошего результата.
От действий камикадзе в ходе филиппинской операции американцы потеряли два авианосца, 6 эсминцев и 11 транспортных судов. Повреждения получили 22 авианосца, 5 линкоров, 10 крейсеров и 23 эсминца. В дальнейшем камикадзе массированно использовались в битве за Формозу (Тайвань) и Окинаву.
По приказу адмирала Нимитца военной цензуре было приказано засекречивать всю информацию о новом оружии японцев, чтобы не шокировать население США и не сеять панику среди резервистов.
Даже после того, как император Японии Хирохито объявил по радио о капитуляции своих вооружённых сил, атаки камикадзе продолжались какое-то время. Многие пилоты, месяцами ожидавшие приказа на последний вылет, спешили воспользоваться своим правом на почётную смерть. Последним американским кораблём, ставшим жертвой лётчика-самоубийцы, стал эсминец «Каллаген». Всего же, по разным источникам, в самоубийственных атаках погибло от 5 до 7 тысяч камикадзе
Антон Кротков, опубликовано в i-журнале "Вокруг света"
clubs.ya.ru/4611686018427422232/replies.xml?ite...