Моя душа
Оригинал взят у в Донесения с того света. Плен, как расплата за пробелы в боевой подготовке.
Ещё один случай «выхода на связь» советского солдата, спустя семьдесят с лишним лет после собственной гибели. Слово Денису Писаренко, который стал адресатом донесений с того света:
Сегодня опять приходил очередной парень с войны, показывал свою историю... Целый день перевариваю. Иногда думаю, а почему они все приходят ко мне, солдаты и офицеры РККА, солдаты и офицеры вермахта и СС На сей раз опять жаркое лето 41-го, 170 СД 22 армии.
читать дальше
Действие происходит под Смоленском, где то в полях и лесах. В этот раз, парень малограмотный, такое ощущение что образования не имел никакого. Служил возницей в медсанбате. Все видится от первого лица, поэтому дальнейшее проще писать, от «я», чем от «он».
Действие начинается с того, что везу на повозке раненого, в медсанбат, организованный на поляне. Раненый уже перевязан, но раны его сильные, он без ноги, и я стараюсь на него не глядеть. Лишь разговариваю и с ним и смотрю вперед. Привожу его на поляну, там стоит телег 5 с лошадьми, но возниц нет. Раненые лежат поодаль, в тени, их человек 50, все лежачие, стонут, кто в бреду, кто в сознании. Вокруг них суетится одна врач, и больше никого нет.
Подъезжаю и растерянно спрашиваю " А где все?". Девушка врач матерится, что все трусы, все разбежались, лишь увидев самолеты". Где то действительно летали самолеты, и был слышен гул моторов. Я ей помог вытащить раненого, мы его уложили. Она мне говорит: - "больше я им ничем помочь не могу, у меня больше нет лекарств". И тут, откуда то появляется капитан, из какого то стрелкового батальона. Отводит её в сторону, и что то рассказывает. Периодически они смотрят на меня.
Я в это время рву траву, и даю лошади и грызу соломинку, в желудке со вчерашнего дня пусто. Тут подходит ко мне капитан и говорит: - "Приказываю тебе сидеть и охранять вверенное имущество и лошадей и смотреть за раненными, до подхода сил красной армии. Лошадей с телегами не распрягать, а привязать к сараю, чтоб не разбежались". И начинает удаляться вместе с женщиной врачом. Та изредка на меня оглядывается, ей стыдно убегать и бросать раненых на произвол судьбы.
Но этот капитан, её тащит за руку. Я понимаю, что мы находимся в окружении, что никакого подхода сил красной армии не будет, что они тупо сбегают, и что меня предали, как и всех раненных. Раненные как и я смотрят молча им вслед, все понимают без слов ситуацию. Я начинаю привязывать лошадей, и тут появляется стая немецких штурмовиков, один самолет отделился, и направился прямо к нам. Остальные ушли своим курсом. Штука (юнкерс) бросает бомбу и она попадает в лошадей стоящих прямо посреди поляны. Несколько лошадей убито, остальные пугаются и переворачивают телеги и разбегаются.
Самолет развернулся, и уже стал заходить на снижение, стреляя по раненным из пулеметов. Все лежали в один ряд, поэтому он выбрал удачный ракурс и одной очередью выкосил всех сразу. И улетел вслед за теми самолетами. Картина увиденного настолько потрясла меня, тут и предательство, тут и массовое убийство....
Моя лошадь вместе с телегой убежала в неизвестном направлении, и я не знал, куда сейчас мне идти. Да и было все равно куда идти, убьют так убьют. Побрел куда глаза глядят, вскоре вышел на дорогу и побрел хз куда. Находился в шоковом состоянии. Хотелось страшно пить, до кучи невыносимо макушку пекло солнце, периодически темнело в глазах. Через какое то время мне на пути попался немецкий БТР. Солдаты выскочили из него, и радостно мне махали, видимо это были свежие части, не участвовавшие в боях.
Я поравнялся с ними, они меня окружили и смеялись, что то говорили, но я не понимал, я молча стоял, будь что будет. Но солдаты шутили по доброму как то, хлопали меня по плечу и говорили: "Гут! Гут! Сталин капут"! Один из них вытащил камеру и меня фотографировал, второй угостил шоколадкой, третий что то пытался спросить, но я не понимал.
Тут им старший (унтер-офицер) скомандовал, они погрузились на БТР и поехали, махали мне рукой чтоб я шел на запад. Ну я так пошёл, посасывая шоколад. Через какое то время увидел колонну военнопленных двигавшейся параллельно. Конвой увидел меня, свистел и махал руками, чтоб я шёл к ним. А мне было всё равно, что со мной будет, ну и повиновался.
Направился к ним, они меня втиснули в ряды, и погнали с общей колонной. Рядом идущий пленный спросил: - "Откуда будешь"? Я: - "Из 170 стрелковой, медсанбат". Он " а я из 51 стрелкового" (батальона, полка, корпуса????).
Ближе к ночи, пришли к какой то яме. Стали всех туда загонять. Яма была как карьер. ( я как то видел по телеку уже эту яму с солдатами из немецких хроник, куда охрана бросала хлеб как собакам). Через какое то время я умер там от голода.
Вечером после работы поискал и прочитал про эту дивизию...вот что нашел В начале июля 1941 г. 170-я дивизия оборонялась в Себежском УРе. К вечеру 5 июля 1941 г. дивизия занимала оборону в Себежском УРе на фронте ЗАСИТИНО в 35 км сев-западнее г. Себеж, ВЕТРЕНКА, ТЕПЛЮКИ (на реке Сарьянка). В 6.00 7 июля 1941г. противник перешёл в наступление и частично ворвался на передний край Себежского УР, заняв ВОПУЛИ (ныне Ополи в 5 км севернее станция Зилупе), МИГЕЛИ.
К 13 июля 1941г. правый фланг дивизии отошел и вёл бой на рубеже ИДРИЦА, КНЯЗЕВО. К 20.00 18 июля дивизия с боем отходила с рубежа оз. Жадро, ЯКИМОВО (есть) на рубеж оз. Ущо, СУКОЛЖИНО т.е. в направлении г. Новосокольники. К утру 21 июля дивизия действовала двумя отдельными группами: первая вела бой на рубеже СТАНЬКОВО (в 15 км западнее г. Новосокольники), оз. Удрай, а вторая группа была окружена в лесу западнее нас. пункта УСТЬ-ДОЛЫССЫ (в 28 км юго-восточнее г. Пустошка) и стремилась выйти из окружения.
Оригинал взят у в Донесения с того света. Проклятый "Тигр".
Ещё один случай «выхода на связь» советского солдата, спустя семьдесят с лишним лет после собственной гибели. Слово Денису Писаренко, который стал адресатом донесений с того света:
Сегодня опять приходил очередной парень с войны, показывал свою историю... Целый день перевариваю. Иногда думаю, а почему они все приходят ко мне, солдаты и офицеры РККА, солдаты и офицеры вермахта и СС На сей раз опять жаркое лето 41-го, 170 СД 22 армии.
читать дальше
Действие происходит под Смоленском, где то в полях и лесах. В этот раз, парень малограмотный, такое ощущение что образования не имел никакого. Служил возницей в медсанбате. Все видится от первого лица, поэтому дальнейшее проще писать, от «я», чем от «он».
Действие начинается с того, что везу на повозке раненого, в медсанбат, организованный на поляне. Раненый уже перевязан, но раны его сильные, он без ноги, и я стараюсь на него не глядеть. Лишь разговариваю и с ним и смотрю вперед. Привожу его на поляну, там стоит телег 5 с лошадьми, но возниц нет. Раненые лежат поодаль, в тени, их человек 50, все лежачие, стонут, кто в бреду, кто в сознании. Вокруг них суетится одна врач, и больше никого нет.
Подъезжаю и растерянно спрашиваю " А где все?". Девушка врач матерится, что все трусы, все разбежались, лишь увидев самолеты". Где то действительно летали самолеты, и был слышен гул моторов. Я ей помог вытащить раненого, мы его уложили. Она мне говорит: - "больше я им ничем помочь не могу, у меня больше нет лекарств". И тут, откуда то появляется капитан, из какого то стрелкового батальона. Отводит её в сторону, и что то рассказывает. Периодически они смотрят на меня.
Я в это время рву траву, и даю лошади и грызу соломинку, в желудке со вчерашнего дня пусто. Тут подходит ко мне капитан и говорит: - "Приказываю тебе сидеть и охранять вверенное имущество и лошадей и смотреть за раненными, до подхода сил красной армии. Лошадей с телегами не распрягать, а привязать к сараю, чтоб не разбежались". И начинает удаляться вместе с женщиной врачом. Та изредка на меня оглядывается, ей стыдно убегать и бросать раненых на произвол судьбы.
Но этот капитан, её тащит за руку. Я понимаю, что мы находимся в окружении, что никакого подхода сил красной армии не будет, что они тупо сбегают, и что меня предали, как и всех раненных. Раненные как и я смотрят молча им вслед, все понимают без слов ситуацию. Я начинаю привязывать лошадей, и тут появляется стая немецких штурмовиков, один самолет отделился, и направился прямо к нам. Остальные ушли своим курсом. Штука (юнкерс) бросает бомбу и она попадает в лошадей стоящих прямо посреди поляны. Несколько лошадей убито, остальные пугаются и переворачивают телеги и разбегаются.
Самолет развернулся, и уже стал заходить на снижение, стреляя по раненным из пулеметов. Все лежали в один ряд, поэтому он выбрал удачный ракурс и одной очередью выкосил всех сразу. И улетел вслед за теми самолетами. Картина увиденного настолько потрясла меня, тут и предательство, тут и массовое убийство....
Моя лошадь вместе с телегой убежала в неизвестном направлении, и я не знал, куда сейчас мне идти. Да и было все равно куда идти, убьют так убьют. Побрел куда глаза глядят, вскоре вышел на дорогу и побрел хз куда. Находился в шоковом состоянии. Хотелось страшно пить, до кучи невыносимо макушку пекло солнце, периодически темнело в глазах. Через какое то время мне на пути попался немецкий БТР. Солдаты выскочили из него, и радостно мне махали, видимо это были свежие части, не участвовавшие в боях.
Я поравнялся с ними, они меня окружили и смеялись, что то говорили, но я не понимал, я молча стоял, будь что будет. Но солдаты шутили по доброму как то, хлопали меня по плечу и говорили: "Гут! Гут! Сталин капут"! Один из них вытащил камеру и меня фотографировал, второй угостил шоколадкой, третий что то пытался спросить, но я не понимал.
Тут им старший (унтер-офицер) скомандовал, они погрузились на БТР и поехали, махали мне рукой чтоб я шел на запад. Ну я так пошёл, посасывая шоколад. Через какое то время увидел колонну военнопленных двигавшейся параллельно. Конвой увидел меня, свистел и махал руками, чтоб я шёл к ним. А мне было всё равно, что со мной будет, ну и повиновался.
Направился к ним, они меня втиснули в ряды, и погнали с общей колонной. Рядом идущий пленный спросил: - "Откуда будешь"? Я: - "Из 170 стрелковой, медсанбат". Он " а я из 51 стрелкового" (батальона, полка, корпуса????).
Ближе к ночи, пришли к какой то яме. Стали всех туда загонять. Яма была как карьер. ( я как то видел по телеку уже эту яму с солдатами из немецких хроник, куда охрана бросала хлеб как собакам). Через какое то время я умер там от голода.
Вечером после работы поискал и прочитал про эту дивизию...вот что нашел В начале июля 1941 г. 170-я дивизия оборонялась в Себежском УРе. К вечеру 5 июля 1941 г. дивизия занимала оборону в Себежском УРе на фронте ЗАСИТИНО в 35 км сев-западнее г. Себеж, ВЕТРЕНКА, ТЕПЛЮКИ (на реке Сарьянка). В 6.00 7 июля 1941г. противник перешёл в наступление и частично ворвался на передний край Себежского УР, заняв ВОПУЛИ (ныне Ополи в 5 км севернее станция Зилупе), МИГЕЛИ.
К 13 июля 1941г. правый фланг дивизии отошел и вёл бой на рубеже ИДРИЦА, КНЯЗЕВО. К 20.00 18 июля дивизия с боем отходила с рубежа оз. Жадро, ЯКИМОВО (есть) на рубеж оз. Ущо, СУКОЛЖИНО т.е. в направлении г. Новосокольники. К утру 21 июля дивизия действовала двумя отдельными группами: первая вела бой на рубеже СТАНЬКОВО (в 15 км западнее г. Новосокольники), оз. Удрай, а вторая группа была окружена в лесу западнее нас. пункта УСТЬ-ДОЛЫССЫ (в 28 км юго-восточнее г. Пустошка) и стремилась выйти из окружения.
Оригинал взят у в Донесения с того света. Проклятый "Тигр".
А вот и ещё одна история, которую поведал Денису Писаренко дух убитого на западном фронте, немецкого танкиста.
В общем знаю, что по этим воспоминаниям парня звали Клаус. Большей информации кроме имен экипажа практически ничего нет….
Воспоминания начинаются с того что я (буду говорить от первого лица, так удобнее) стою и смотрю на свой танк под номером 112, механик водитель рядом с номером рисует краской цветок и пишет имя "Frida". Получается я командир танка. Спрашиваю у него " Вилли, а что означает это имя"?
- Мою девушку зовут Фрида. И этот танк мне напоминает мою необъятную Фриду. Можно я его так назову?
Я кивнул головой и подумал про себя: - "Видимо девушка у этого парня весьма крупных размеров, раз такое сравнение. И пусть будет у танка имя Фрида, ничего плохого в этом нет".
Далее. На следующий день, утром. Получаем приказ явиться для задания к майору. Забыл сказать что это не СС, а вермахт.
Мы, командиры танков оправляемся к нему. Там он рассказывает и показывает на карте задание. Наша цель уничтожить небольшой укрепрайон англичан, чтоб они даже не помышляли в этом районе наращивать войска. У нас полное превосходство, ведь против тигра они не имели ничего. В общем, он распределяет танки, на задание идут машины под номером 112,121,122,131,132. Естественно с поддержкой бронетранспортеров.
С английской стороны там имеются пушки, пехота и возможно 4 танка Матильда. Все по машинам. Как только мы завели свою Фриду, и выехали из "палатки" наш танк стал неровно работать (плохо развивал обороты). Механик газовал, но ехать было невозможно (неполадки с топливной аппаратурой). Я спрашиваю его: - "На сколько времени ремонт затянется?". Он: - " Примерно часа три".
Остальные танки уже вышли вперед, видя, что мы стоим на месте по рации стали запрашивать что у нас случилось . Я им ответил «Что неполадки с топливом». И тут к танку подбежал майор. И махнул мне жестом чтоб я вылез. Я выскочил и подошел к нему. Он поинтересовался что произошло. Я ему ответил и надеялся вообще никуда не ехать, так как разгорался очень жаркий день, и ехать на задание было не очень-то охота. Я надеялся увильнуть от задания и пролежать день в тени, пока ремонтируют танк. Но майор мне ответил, что танк под номером 123 выпущен с ремонта день назад, и чтоб мы пересаживались на него.
Я остолбенел. Этот танк слыл дурной славой, на нем погибло 2 экипажа, и каждый раз танк оставался ремонтопригодным. Его каждый раз вытаскивали с поля боя, ремонтировали и он снова в строю. То есть, было такое поверье, либо танк погибал вместе с экипажем, либо сам погибал-экипаж оставался, но никак не наоборот.
Я подошел к экипажу и сообщил эту дурную весть. Мы выругались между собой и пошли заводить этот танк. Внутри танка стоял трупный запах, хотя весьма переносимый. Мы его завели и стали догонять остальную технику, которая остановилась неподалёку, ожидая нас.
Прибыв в условное место, мы быстро расправились с пушками, которые не успели даже очухаться, как были нами расстреляны. И тут на нас выскочили Матильды, первый выстрел-попадание к нам башню. Жуткий металлический звон, будь то молотом ударили в колокол. Но вреда нам никакого, кроме неприятного звука. Затем второе попадание, опять этот звук. Мы нескольким выстрелами (с разных танков) уничтожили танки противника.
Теперь оставалась дело за пехотой, опять же очень сильно доставал вражеский миномет. Поэтому наша пехота залегла, оставалась надежда только на нас, что вражескую пехоту мы "положим под гусеницы". Досадным моментом было то что мы никак не могли вычислить расположение этого миномета и его уничтожить.
Запрашивали друг друга по рации, но никто не мог понять где он скотина находится. Поездили, подавили сколько могли, в окопах закопали, остальные обратились в бегство. Миномет затих. Следующей частью задания было уничтожение моста. Мы открыли люки и высунули головы, глядя как саперы минируют мост. Через какое-то время раздался взрыв. Мы посчитали дружно что задание выполнено, и развернулись в сторону своих и поехали. И тут как на зло, к нам в башню, куда-то в угол попадает мина, с этого злосчастного миномета.
Откуда она взялась никто не понял и естественно не ожидал. Мой люк захлопнулся, что-то прилетело мне в голову и обдало жаром и каким-то осколком убило пулеметчика Ральфа. Я почувствовал, что по лицу бежит кровь, что случилось с моим лицом я понять не мог. Попытался открыть свой люк, но его заклинило. Я ругался и проклинал этот чертов танк.
Четко понимал, что до базы полчаса ходу (!) и я могу за это время потерять сознание. У меня итак уже от жары и от потери крови плыли черные круги перед глазами. Я скомандовал водителю чтоб он гнал что есть мочи, если я не отзовусь, значит потерял сознание. Передал по рации, что ранен в голову. Через какое-то время мы прибыли, и я еще был в сознании. Механики сразу подбежали к танку и через пару минут открыли люк и вытащили меня наружу. Тут же подбежали санитары с носилками и меня понесли на них. И тут я потерял сознание.
Все.
Что удалось найти, порывшись в инете….
25 ноября 1942. Ударная группа майора Луедера начинает свои боевые действия в 11.00 в районе Djedeida, проведя вечером успешную контратаку.
26 ноября 1942. Войска отступают к линии St Cyprien — Джейда.
27 ноября 1942. Начав из района Djedeida, танковая группа атакует Tebourba, ведя в последующие дни тяжёлые бои против насыщенной обороны британской армии.
29 ноября 1942. К танковой группе майора Луедера присоединяются 3 Тигра I и 4 Pz. Kpfw. III из 1-й роты. Во время боёв погибает командир 1-й роты и командование берёт на себя обер-лейтенант Дойчман. Уничтожив 2 британских танка, он погибает от выстрела снайпера. Во время разоружения военных сил Франции два «Тигра I» находятся в резерве.
6 января 1943. 5 Тигров в составе 10-й тд принимают участие в атаке на Bon Arada. Перед отходом уничтожается мост Pont Du Fahs — Bon Arada.
вот этот день!!!!
Где-то в эти дни происходило. Это 501-й тяжелый танковый батальон
Оригинал взят у в Донесения с того света. Расстрел танкистов.
В общем знаю, что по этим воспоминаниям парня звали Клаус. Большей информации кроме имен экипажа практически ничего нет….
Воспоминания начинаются с того что я (буду говорить от первого лица, так удобнее) стою и смотрю на свой танк под номером 112, механик водитель рядом с номером рисует краской цветок и пишет имя "Frida". Получается я командир танка. Спрашиваю у него " Вилли, а что означает это имя"?
- Мою девушку зовут Фрида. И этот танк мне напоминает мою необъятную Фриду. Можно я его так назову?
Я кивнул головой и подумал про себя: - "Видимо девушка у этого парня весьма крупных размеров, раз такое сравнение. И пусть будет у танка имя Фрида, ничего плохого в этом нет".
Далее. На следующий день, утром. Получаем приказ явиться для задания к майору. Забыл сказать что это не СС, а вермахт.
Мы, командиры танков оправляемся к нему. Там он рассказывает и показывает на карте задание. Наша цель уничтожить небольшой укрепрайон англичан, чтоб они даже не помышляли в этом районе наращивать войска. У нас полное превосходство, ведь против тигра они не имели ничего. В общем, он распределяет танки, на задание идут машины под номером 112,121,122,131,132. Естественно с поддержкой бронетранспортеров.
С английской стороны там имеются пушки, пехота и возможно 4 танка Матильда. Все по машинам. Как только мы завели свою Фриду, и выехали из "палатки" наш танк стал неровно работать (плохо развивал обороты). Механик газовал, но ехать было невозможно (неполадки с топливной аппаратурой). Я спрашиваю его: - "На сколько времени ремонт затянется?". Он: - " Примерно часа три".
Остальные танки уже вышли вперед, видя, что мы стоим на месте по рации стали запрашивать что у нас случилось . Я им ответил «Что неполадки с топливом». И тут к танку подбежал майор. И махнул мне жестом чтоб я вылез. Я выскочил и подошел к нему. Он поинтересовался что произошло. Я ему ответил и надеялся вообще никуда не ехать, так как разгорался очень жаркий день, и ехать на задание было не очень-то охота. Я надеялся увильнуть от задания и пролежать день в тени, пока ремонтируют танк. Но майор мне ответил, что танк под номером 123 выпущен с ремонта день назад, и чтоб мы пересаживались на него.
Я остолбенел. Этот танк слыл дурной славой, на нем погибло 2 экипажа, и каждый раз танк оставался ремонтопригодным. Его каждый раз вытаскивали с поля боя, ремонтировали и он снова в строю. То есть, было такое поверье, либо танк погибал вместе с экипажем, либо сам погибал-экипаж оставался, но никак не наоборот.
Я подошел к экипажу и сообщил эту дурную весть. Мы выругались между собой и пошли заводить этот танк. Внутри танка стоял трупный запах, хотя весьма переносимый. Мы его завели и стали догонять остальную технику, которая остановилась неподалёку, ожидая нас.
Прибыв в условное место, мы быстро расправились с пушками, которые не успели даже очухаться, как были нами расстреляны. И тут на нас выскочили Матильды, первый выстрел-попадание к нам башню. Жуткий металлический звон, будь то молотом ударили в колокол. Но вреда нам никакого, кроме неприятного звука. Затем второе попадание, опять этот звук. Мы нескольким выстрелами (с разных танков) уничтожили танки противника.
Теперь оставалась дело за пехотой, опять же очень сильно доставал вражеский миномет. Поэтому наша пехота залегла, оставалась надежда только на нас, что вражескую пехоту мы "положим под гусеницы". Досадным моментом было то что мы никак не могли вычислить расположение этого миномета и его уничтожить.
Запрашивали друг друга по рации, но никто не мог понять где он скотина находится. Поездили, подавили сколько могли, в окопах закопали, остальные обратились в бегство. Миномет затих. Следующей частью задания было уничтожение моста. Мы открыли люки и высунули головы, глядя как саперы минируют мост. Через какое-то время раздался взрыв. Мы посчитали дружно что задание выполнено, и развернулись в сторону своих и поехали. И тут как на зло, к нам в башню, куда-то в угол попадает мина, с этого злосчастного миномета.
Откуда она взялась никто не понял и естественно не ожидал. Мой люк захлопнулся, что-то прилетело мне в голову и обдало жаром и каким-то осколком убило пулеметчика Ральфа. Я почувствовал, что по лицу бежит кровь, что случилось с моим лицом я понять не мог. Попытался открыть свой люк, но его заклинило. Я ругался и проклинал этот чертов танк.
Четко понимал, что до базы полчаса ходу (!) и я могу за это время потерять сознание. У меня итак уже от жары и от потери крови плыли черные круги перед глазами. Я скомандовал водителю чтоб он гнал что есть мочи, если я не отзовусь, значит потерял сознание. Передал по рации, что ранен в голову. Через какое-то время мы прибыли, и я еще был в сознании. Механики сразу подбежали к танку и через пару минут открыли люк и вытащили меня наружу. Тут же подбежали санитары с носилками и меня понесли на них. И тут я потерял сознание.
Все.
Что удалось найти, порывшись в инете….
25 ноября 1942. Ударная группа майора Луедера начинает свои боевые действия в 11.00 в районе Djedeida, проведя вечером успешную контратаку.
26 ноября 1942. Войска отступают к линии St Cyprien — Джейда.
27 ноября 1942. Начав из района Djedeida, танковая группа атакует Tebourba, ведя в последующие дни тяжёлые бои против насыщенной обороны британской армии.
29 ноября 1942. К танковой группе майора Луедера присоединяются 3 Тигра I и 4 Pz. Kpfw. III из 1-й роты. Во время боёв погибает командир 1-й роты и командование берёт на себя обер-лейтенант Дойчман. Уничтожив 2 британских танка, он погибает от выстрела снайпера. Во время разоружения военных сил Франции два «Тигра I» находятся в резерве.
6 января 1943. 5 Тигров в составе 10-й тд принимают участие в атаке на Bon Arada. Перед отходом уничтожается мост Pont Du Fahs — Bon Arada.
вот этот день!!!!
Где-то в эти дни происходило. Это 501-й тяжелый танковый батальон
Оригинал взят у в Донесения с того света. Расстрел танкистов.
Не так давно я опубликовал заметку Как в кино , в которой поделился историей о том, как ко мне пришёл дух солдата, погибшего во время Великой Отечественной и, не рассказал даже, а как на киноэкране показал историю о том, как именно он погиб. Я видел всё так, словно вселился в тело того солдата. По этой причине рассказ изложен от первого лица. Для меня это был первый опыт, но о нём прочитал Денис Писаренко, который тут же связался со мной.
С его слов, души мертвецов Второй Мировой приходили к нему не раз, и не два, и в точности как в моём случае, не говоря не слова, показывали историю собственной гибели. Эти истории Денис записывал для себя, чтоб не забыть, и их у него скопилось на целую книгу, поэтому то и пришла в голову идея о том, чтоб тезисные записки «на память» превратить в текст, имеющий признаки литературной формы.
Когда он узнал, что не одинок, что существуют и другие люди, к которым приходят души погибших на войне, стало ясно, что записывал эти истории он не напрасно. Вот первое донесение с того света.
Пришел ко мне капитан РККА в черном комбинезоне. Показал свою жизнь. Пока я смотрел, он печально вздыхал и молчал. Интересно то, что показал...
Все начинается с того, что получаем новые танки т-34, взамен старых БТ-5. На этом торжественном моменте присутствуют наш комбат Николаев, и пожилой подполковник с усами из окружного ведомства. Мы облазили все танки, заглядываем в отсек двигателя, любуемся, хохочем, наконец то сбылась наша мечта, новые танки, обещанные первым маршалом (Ворошиловым), те, которые мы так долго изучали по схемам и рисункам.
Теперь это можно было пощупать, завести услышать звук мотора этого нового танка. Радости нашей нет предела! дрожите капиталисты! Я заглядываю в люк, пахнет заводской смазкой, и непривычно пахнет соляркой, танки теперь дизельные! Майор свистком привлекает наше внимание и говорит: «Орлы! У вас есть время до темноты обкатать танки, так сказать почувствовать их силу и мощь! А завтра мы грузимся и едем на Большие учебные сборы ближе к границе! Завели машины и допоздна катались по полю, совершая разные маневры.
Восторгу нет предела! Бт по сравнению с этим танком - игрушка! Заметил, что в танке есть рация, сначала подумав, как это замечательно, прогресс воплощается в жизнь, а потом возникло недоумение, как же я свяжусь с остальными танками, ведь рация стояла только у меня, на остальных её не было. Но все же я её включил, слышался небольшой треск и тишина. Послушав какое то время, я выключил, убедился что работает.
Вечером меня ждали посиделки, мой товарищ и 2 девушки собирались отметить мой отъезд (видимо об БУСах знали заранее).
Обкатав танки, наполнив поле сизым дымом, усталые, но довольные мы расходились в увольнение. Каждый, наверное, предчувствовал хорошую пьянку и поторапливался.
Я добрался до дома товарища, там уже меня ждали, мой друг и две милые девушки. С девушками не было ничего серьезного, просто хорошие знакомые, с кем можно было приятно провести досуг. Мы пили водку, обсуждали новости, смеялись, танцевали, флиртовали. И под конец разбрелись каждый по своим комнатам.
Следующий сюжет начинается с того момента как ж/д состав с танками 42 отдельного танкового батальона МВО (Московского Военного Округа) пребывает на вокзал Минска. Это было 19 июня 1941 года. Жарко очень. На вокзале много людей, все суетятся по своим делам. Ехали в последнем вагоне, танки Т-34 в количестве 50 штук впереди, каждый на отдельной платформе.
Мы с группой офицеров слезли с вагона, к нам навстречу двигался майор в сопровождении ординарца, который должен нам передать секретный пакет. Подошел, представился и говорит: - «13 танков сгружаете здесь, а остальные отправляются в Белосток». Мы все переглянулись, зачем делить уже сформированный батальон на куски?! Комбат Николаев вскрыл пакет, там было написано тоже самое, что озвучил майор, только за подписью начштаба ЗапОВО Климовских. Что эта была за птица, мы не знали. У нас было непонимание. Майор пояснил, что 13 танков с личным составом пойдут в пополнение 29-ой танковой дивизии, а остальные к 4-ой, которая находится в Белостоке. Что поделать мы стали помогать товарищам, разгружать танки, благо, что платформы позволяли это сделать.
В голове мелькнула мысль, что неизвестно еще какие платформы будут в Белостоке. Ведь мы совершенно не знали куда едем. Под звуки советского марша, (а именно звучала Боевая сталинская, запомнились слова «когда пошлет нас в бой товарищ Сталин, и первый маршал в бой нас поведет»
звучавшего с вокзала, мы быстро разгрузили танки.
Следующий сюжет такой. (Вероятно, это уже 20 июня). Прибыли в Белосток. Вокзал совсем не такой как в Минске. Для съезда танков оборудованы специальные насыпи. Жарко, мы стоим часа два, солдатики из оцепления, на вопросы не отвечают, а коменданта всё нет и нет. Нервничаем, ругаем между собой начальство Красной Армии. Ходим вокруг вагона, кто-то убежал на вокзал в буфет. Затем появляется майор в круглых очках, с усиками как у Берии, (и вообще он был похож на Берию). Мы подошли к нему, я отдал честь и представился. Он в свою очередь тоже (майор Борисов). Он приглашает нас пройти в белое здание вокзала, мы идем за ним, входим в какой-то кабинет.
Достаёт карту (у нас самих карт не было) и показывает на карте что 6-ой мехкорпус, а вместе с ним 4 танковая дивизия на данный момент совершает маневры (учения) и что мы прибыли вовремя и он рад, что мы сумеем поучаствовать в маневрах. И стал объяснять расположение войск 4 ТД, они все были разбросаны в разных местах. Я удивился и спросил, почему так. Он объяснил, что все находятся на местах, согласно маневрам.
Часть наших танков должна разгрузиться здесь в Белостоке, а часть танков под моим командованием проедет еще 20 км до станции С. (Сокулка???) и там выгрузится и будет играть роль наступающего вероятного противника на 4 ГАП (этой же дивизии). Мне такой сценарий совсем не показался странным, так как твердо был уверен, что поманеврируем недельку и двинем в расположение своей части под Москвой. Сколько раз так было, разыгрывали разные сценарии. Красная Армия всех сильней! Одно напрягало, что на этой станции могло вообще не быть никаких насыпей и вообще возможностей выгрузить танки.
Я поинтересовался этим вопросом. В ответ мне майор пожал плечами, и ответил, что он такой же "маневревщик" как и мы и вообще он с УрВО. Что сам здесь первый раз и прибыл неделю назад для укомплектования этой 4 ТД. Мы понимающе кивнули. Куда бы нас судьба не бросала, мы примем этот вызов! Далее он объяснил, уже лично мне, что выгрузившись на станции нас должен встретить лейтенант (???)-го стрелкового батальона,( 29 мотодивизии) и должен проводить вас до гарнизона, где вы на несколько дней ВРЕМЕННО встанете.
Затем, показывая на карте, из деревни К. (Кубялевка или что-то в этом роде) 23 июня в 6 часов утра выступите на направление Бреста, разыгрывая наступление вероятного противника, и силы ПТО 4 ГАП будут вам противостоять. Боезапаса у нас не было, то есть мы должны были играть роль мишеней, а по нам они должны были стрелять деревянными «учебными» болванками.
Стрельбы из самих танков всегда были на завершающем этапе маневров, и боезапас выдался как раз на тот случай, в самый последний момент. Два или три выстрела, и хватит, чего снаряды тратить впустую. Далее я уже не вдавался в детали какие они объяснял. Я уже думал, как бы побыстрее пойти в увольнительную и закадрить кого-нибудь из местных девушек. Ведь на танкистов они особенно клевали, а тем более мы из самой столицы!!!
Нам выдали по 70 литров горючего на каждый танк, с извинениями, что типа мало, вот-вот должно поступить. У меня было недоумение как так маневры и мало горючего, его должно быть с запасом. Видимо составы с горючим где-то запаздывали, или опять начальство что-то не учло.
Прибыли на станцию под вечер. Как я и предполагал, никаких насыпей толком не было, одна старая земляная. Из всей станции, которая находилась за деревней, стояла небольшая станционная деревянная избушка, не видавшая ремонта много лет, и все, кругом лес. Неприятной новостью оказалось, что местность вообще плохо проходимая для танков-болотистая.
И как назло именно в районе этой станции. Мы стали думать, как нам разгрузить самостоятельно танки. Единственным решением было срубить несколько тонких сосен, и сделать насыпь чуть повыше, чтоб не опрокинуть танк. Машинист паровоза ходил вдоль состава и ругал бестолковое советское командование. Но нам это никак не помогало. Даже не бодрило.
В нашем составе, под моим командованием оставалось 16 танков, и мы должны были их как-то выгрузить. Станционный смотритель лишь молча смотрел на нас, помочь он тоже ничем не мог. Мы давай рубить деревья и всячески изобретать способ спустить танки, 14 спустили нормально, а один все-таки ебанулся на бок, хорошо, что не перевернулся, а один съехал в болото. Разгрузили танки мы лишь под утро. Естественно, машинист паровоза нас всячески обсыпал бранью. Паровоз ушел.
А мы стоим, час два-три. Нас никто не встречает. Решили все-таки поинтересоваться, где находится такая то часть у смотрителя. Он нам объяснил, что проедите там то там, свернете туда-то и туда. В общем с устных объяснений мы поняли. И двинулись самостоятельно искать этот стрелковый гарнизон.
Плутали, плутали, через пару часов приехали к какому-то месту, гарнизон он совсем не напоминал, множество обычных домов, огороженных прутьями, кое-где были сколочены наспех сараи для лошадей. Машины стояли под открытым небом. Смех, да и только. Даже КПП был импровизированный, сосновый ствол служил шлагбаумом. Нас упорно не желали на КПП пускать.
Я сказал, чтоб позвали лейтенанта по фамилии Якунин. Через какое-то время появился лейтенант и сразу нагло обратился к нам со словами: "Кто такие?". После этого у нас с ним завязалась словесная перебранка. Он нам объяснял, что маневры 4-танковой его совсем не ебут, и он не в курсах дел. И что ехали мы бы подальше, ишь чего вздумали!".
Ему было лет 25. Я ему с матерками объяснял, чтоб он позвонил в свой штаб и получил инструкции. Он удалился совершать звонки в штаб. Мы были крайне недовольны такой встречей и к тому же со вчерашнего вечера ничего не ели, как выехали из Белостока. Через какое-то время, шлагбаум открыли и нас пустили.
Это было уже в течении дня 21 июня. Лейтенант был крайне недоволен и поручил нас старшине. Чтоб тот нас накормил и разместил. Нам дели какой-то домишко, и уточнили, чтоб утром 23 бы убирались ко всем чертям. Это через старшину передал нам лейтенант. Меня это очень задевало, такое обращение, если бы он появился, я бы тут же завязал с ним драку.
Мы пообедали и через какое-то время появился политрук, мужичок еврейской наружности около 50 лет. Очень такой меланхоличный и брюзжал нам что-то о неорганизованности Красной Армии, что если враг нападет, то нам всем крышка. Я удивился, что политрук может быть таким пессимистом. И сказал ему об этом. На что тот мне ответил, что находится здесь с марта месяца прошлого года и полностью убежден в том, что немцы нападут на нас на днях.
Я был иного мнения, и полностью был убежден в мощи Красной Армии, и стал с ним спорить. В результате к общему выводу мы не пришли.
Мы поняли, что предоставлены сами себе и нашей судьбой до 23 никто интересоваться не будет. Поинтересовавшись у солдат о местной обстановке и убедившись, что здесь тишь да гладь. Мы решили отогнать танки с этого гарнизона в деревню К. и там в лесу их замаскировать до маневров. А сами решили насладиться мирной жизнью.
Неподалёку был городок со станцией С, в котором явно мы могли закадрить девушек и напиться. Замаскировав танки еловыми ветками, и выставив караул, мы двинулись в город. По пути на нашу удачу попался грузовик, ехавший в попутном направлении. Забываю сказать, что нас было 15 человек, 4 мы оставили охранять танки, остальные отправились отдыхать в гарнизон, спать или культурно просвещаться.
Сюжет следующий.
Я сижу в беседке, возле дома с девушкой по имени Татьяна. На улице темно. Дом красивый двухэтажный. Девушка в белом платье, в белой шляпке и такая вся утонченная, с букетом цветов руках. Видимо я ей нарвал. Я рассказываю ей красочно о маневрах красной армии и как замечательно быть танкистом. Хвастаюсь в общем. Она рассказывает, что она с Минска, занимается написанием стихов, что "папенька" (слово такое она сказала, передаю дословно) занимается научной работой на химической фабрике В Минске.
А здесь у них такая дача. Что здесь тихо и красиво, и спокойно. Я с ней соглашаюсь. В общем, ведем с ней задушевные беседы до самого утра. Когда забрезжил рассвет, вокруг стоял такой туман, была такая красотища, и стоял такой запах цветов, (когда я проснулся он до сих пор стоял в носу). Все было так прекрасно и хорошо. Я наверно влюбился в эту девушку. Так воодушевился, что понял, что кроме нее на свете мне больше никто мил не будет.
И тут появился непрерывный гул...жужжание двигателей самолетов. Я еще подумал, что кому это не спится в столь прекрасное воскресное утро, надо же было кому-то начать маневры, и какому начальству пришло в голову такая бешеная идея ни свет, ни заря начать маневры! И тут стали слышны, разрывы бомб. Девушка вздрогнула, испугано посмотрев на меня. Ведь несколько часов назад мы вели с ней разговор о возможной войне, и я полностью её убедил что немцы не решатся на нас напасть, у нас такая мощь!!!
Я отмахнулся от нее. Мало ли какие учения бывают. Она мне резко сказала, что таких учений еще никогда здесь не было. Я стал прислушиваться, и да действительно бомбежка не стихает... И тут наконец пришло понимание в голову Война! Она пришла именно тогда, когда мы были к ней совсем не готовы...танки находились от нас минимум в 10-ти километрах, без боеприпасов и без личного состава. Так как накануне я всех отпустил погулять…, и кто сейчас где, никто не знает...
Она быстро зашла домой и вынесла буханку хлеба. И протянула мне. Я судорожно схватил хлеб и побежал в ту сторону, где замаскировали мы танки. Как быстро я добрался не знаю, но падал и спотыкался я раз 5. Когда подбежал к танкам, несколько человек полупьяные, но уже были на месте. И ждали моих распоряжений. Мы были в полной растерянности, куда ехать? кому подчиняться? где враг? а где наши? В течении двух-трех часов прослушивали рацию, ведь она была одна в моем командирском танке. Везде слышалась только немецкая речь, которую никто из нас не понимал. Сначала мы пожалели, что не находились в расположении гарнизона. И решили двинуться туда.
Приехав, мы обнаружили разбомбленные дома и кучу убитых тел. Те, кто выжил уже успели отойти в глубь леса. И теперь мы поняли что, если бы мы бы находились в расположении гарнизона наши танки были бы уже уничтожены. Мы обнаружили несколько своих убитых танкистов, остальные были видимо под развалинами. Ведь нам пришлось оставить три танка, без экипажа!
Запаса хода у нас оставалась километров на 35 -40. И мы решили ехать в сторону Белостока, по пути убеждая себя в том, что доблестная красная армия уже остановила врага и гонит его обратно. Ехали наугад, я пытался все время вспомнить карту, которую мне показывал майор Борисов. Расположение сел и городов. Мы петляли разными дорогами, и тут перед нами выскочил из леса какой-то подполковник, он крикнул "СТООООЙ! и выстрелил в воздух. Мы остановились.
Он крикнул нам" Куда движетесь?". Я:- "Ищем расположение 4-ой танковой, куда нас недавно приписали". Он: -"Впереди там, немцы" и указал на восток. Я: - "А где же тогда наши? У вас карта есть?" Он запрыгнул ко мне и достал из планшета карту, где города, в котором были немцы отмечены кружками. (вероятно они натыкались на вражеский десант, поэтому отметили что немцы их взяли). То есть получалось, что мы были в полу - окружении.
Я: - "Этого не может быть. Мы найдем выход. Наши вот в соседнем городе", и показал на карту, где один из городков не был отмечен карандашом. Подполковник, патриотично обращаясь к остальным солдатам, которые были с ним: - "Теперь мы с танками! Мы прорвем любое окружение!". Я поспешил его поправить и сказал, что у нас нет боезапаса". И подполковник чуть сник, и затем спросил" а пулеметы то у вас есть?". Я постыдился сказать, что с них даже не убрана заводская смазка и просто сказал, что у нас и к ним нет патронов, что мы прибыли на маневры.
Он помолчал несколько секунд и сказал, что у них тоже кончились патроны и что винтовками можно только пользоваться если идти в штыковую. Но все равно он его бойцы сели к нам на броню и поехали. Лучше худо ехать чем хорошо идти, кто то изрек среди них.
Проехав лесными дорогами километров 15 у нас закончилось топливо. Посидев какое-то время и поразмышляв, мы решил разделиться группами по 6-10 человек и идти на прорыв к своим, ведь кто-нибудь все равно дойдет. А если идти всей кучей нас быстро убьют, безоружных. Первая группа, направилась в сторону Гродно, другая группа пошла в сторону Бельска, и третья в сторону Бреста.
Через какое-то время мы вышли на поляну, посидели отдохнули, и решили заночевать. И на утро двинуться вновь в путь. Так как звуки канонады уходили дальше от нас куда-то вглубь, а куда мы определить не могли. На следующее утро мы двинулись дальше и в районе полудня попали в плен.
Переходили между пролесками и вдруг на нас высыпала куча вооруженных немцев. Ну и все… Плен. Гнали нас пешком, через мосты и реки, колонна пленных была огромная, нескончаемая, уходящая за горизонт. Это все те горемыки, что прибыли на БУСы, с разных концов страны. Все идут голодные, молчаливые, кто-то ранен. Навстречу нескончаемой колонной шли солдаты вермахта, мы на запад, они на восток. Шли несколько дней.
Пригнали в лагерь с красными зданиями (вероятно Аушвиц). Там начали сортировать людей. Танкистов было около сотни человек. Всех, в том числе и меня, построили отдельно и стреляли в затылок из пистолета. (что потом меня поразило, никто не сопротивлялся, все были настолько измучены и подавлены).
С его слов, души мертвецов Второй Мировой приходили к нему не раз, и не два, и в точности как в моём случае, не говоря не слова, показывали историю собственной гибели. Эти истории Денис записывал для себя, чтоб не забыть, и их у него скопилось на целую книгу, поэтому то и пришла в голову идея о том, чтоб тезисные записки «на память» превратить в текст, имеющий признаки литературной формы.
Когда он узнал, что не одинок, что существуют и другие люди, к которым приходят души погибших на войне, стало ясно, что записывал эти истории он не напрасно. Вот первое донесение с того света.
Пришел ко мне капитан РККА в черном комбинезоне. Показал свою жизнь. Пока я смотрел, он печально вздыхал и молчал. Интересно то, что показал...
Все начинается с того, что получаем новые танки т-34, взамен старых БТ-5. На этом торжественном моменте присутствуют наш комбат Николаев, и пожилой подполковник с усами из окружного ведомства. Мы облазили все танки, заглядываем в отсек двигателя, любуемся, хохочем, наконец то сбылась наша мечта, новые танки, обещанные первым маршалом (Ворошиловым), те, которые мы так долго изучали по схемам и рисункам.
Теперь это можно было пощупать, завести услышать звук мотора этого нового танка. Радости нашей нет предела! дрожите капиталисты! Я заглядываю в люк, пахнет заводской смазкой, и непривычно пахнет соляркой, танки теперь дизельные! Майор свистком привлекает наше внимание и говорит: «Орлы! У вас есть время до темноты обкатать танки, так сказать почувствовать их силу и мощь! А завтра мы грузимся и едем на Большие учебные сборы ближе к границе! Завели машины и допоздна катались по полю, совершая разные маневры.
Восторгу нет предела! Бт по сравнению с этим танком - игрушка! Заметил, что в танке есть рация, сначала подумав, как это замечательно, прогресс воплощается в жизнь, а потом возникло недоумение, как же я свяжусь с остальными танками, ведь рация стояла только у меня, на остальных её не было. Но все же я её включил, слышался небольшой треск и тишина. Послушав какое то время, я выключил, убедился что работает.
Вечером меня ждали посиделки, мой товарищ и 2 девушки собирались отметить мой отъезд (видимо об БУСах знали заранее).
Обкатав танки, наполнив поле сизым дымом, усталые, но довольные мы расходились в увольнение. Каждый, наверное, предчувствовал хорошую пьянку и поторапливался.
Я добрался до дома товарища, там уже меня ждали, мой друг и две милые девушки. С девушками не было ничего серьезного, просто хорошие знакомые, с кем можно было приятно провести досуг. Мы пили водку, обсуждали новости, смеялись, танцевали, флиртовали. И под конец разбрелись каждый по своим комнатам.
Следующий сюжет начинается с того момента как ж/д состав с танками 42 отдельного танкового батальона МВО (Московского Военного Округа) пребывает на вокзал Минска. Это было 19 июня 1941 года. Жарко очень. На вокзале много людей, все суетятся по своим делам. Ехали в последнем вагоне, танки Т-34 в количестве 50 штук впереди, каждый на отдельной платформе.
Мы с группой офицеров слезли с вагона, к нам навстречу двигался майор в сопровождении ординарца, который должен нам передать секретный пакет. Подошел, представился и говорит: - «13 танков сгружаете здесь, а остальные отправляются в Белосток». Мы все переглянулись, зачем делить уже сформированный батальон на куски?! Комбат Николаев вскрыл пакет, там было написано тоже самое, что озвучил майор, только за подписью начштаба ЗапОВО Климовских. Что эта была за птица, мы не знали. У нас было непонимание. Майор пояснил, что 13 танков с личным составом пойдут в пополнение 29-ой танковой дивизии, а остальные к 4-ой, которая находится в Белостоке. Что поделать мы стали помогать товарищам, разгружать танки, благо, что платформы позволяли это сделать.
В голове мелькнула мысль, что неизвестно еще какие платформы будут в Белостоке. Ведь мы совершенно не знали куда едем. Под звуки советского марша, (а именно звучала Боевая сталинская, запомнились слова «когда пошлет нас в бой товарищ Сталин, и первый маршал в бой нас поведет»
звучавшего с вокзала, мы быстро разгрузили танки.Следующий сюжет такой. (Вероятно, это уже 20 июня). Прибыли в Белосток. Вокзал совсем не такой как в Минске. Для съезда танков оборудованы специальные насыпи. Жарко, мы стоим часа два, солдатики из оцепления, на вопросы не отвечают, а коменданта всё нет и нет. Нервничаем, ругаем между собой начальство Красной Армии. Ходим вокруг вагона, кто-то убежал на вокзал в буфет. Затем появляется майор в круглых очках, с усиками как у Берии, (и вообще он был похож на Берию). Мы подошли к нему, я отдал честь и представился. Он в свою очередь тоже (майор Борисов). Он приглашает нас пройти в белое здание вокзала, мы идем за ним, входим в какой-то кабинет.
Достаёт карту (у нас самих карт не было) и показывает на карте что 6-ой мехкорпус, а вместе с ним 4 танковая дивизия на данный момент совершает маневры (учения) и что мы прибыли вовремя и он рад, что мы сумеем поучаствовать в маневрах. И стал объяснять расположение войск 4 ТД, они все были разбросаны в разных местах. Я удивился и спросил, почему так. Он объяснил, что все находятся на местах, согласно маневрам.
Часть наших танков должна разгрузиться здесь в Белостоке, а часть танков под моим командованием проедет еще 20 км до станции С. (Сокулка???) и там выгрузится и будет играть роль наступающего вероятного противника на 4 ГАП (этой же дивизии). Мне такой сценарий совсем не показался странным, так как твердо был уверен, что поманеврируем недельку и двинем в расположение своей части под Москвой. Сколько раз так было, разыгрывали разные сценарии. Красная Армия всех сильней! Одно напрягало, что на этой станции могло вообще не быть никаких насыпей и вообще возможностей выгрузить танки.
Я поинтересовался этим вопросом. В ответ мне майор пожал плечами, и ответил, что он такой же "маневревщик" как и мы и вообще он с УрВО. Что сам здесь первый раз и прибыл неделю назад для укомплектования этой 4 ТД. Мы понимающе кивнули. Куда бы нас судьба не бросала, мы примем этот вызов! Далее он объяснил, уже лично мне, что выгрузившись на станции нас должен встретить лейтенант (???)-го стрелкового батальона,( 29 мотодивизии) и должен проводить вас до гарнизона, где вы на несколько дней ВРЕМЕННО встанете.
Затем, показывая на карте, из деревни К. (Кубялевка или что-то в этом роде) 23 июня в 6 часов утра выступите на направление Бреста, разыгрывая наступление вероятного противника, и силы ПТО 4 ГАП будут вам противостоять. Боезапаса у нас не было, то есть мы должны были играть роль мишеней, а по нам они должны были стрелять деревянными «учебными» болванками.
Стрельбы из самих танков всегда были на завершающем этапе маневров, и боезапас выдался как раз на тот случай, в самый последний момент. Два или три выстрела, и хватит, чего снаряды тратить впустую. Далее я уже не вдавался в детали какие они объяснял. Я уже думал, как бы побыстрее пойти в увольнительную и закадрить кого-нибудь из местных девушек. Ведь на танкистов они особенно клевали, а тем более мы из самой столицы!!!
Нам выдали по 70 литров горючего на каждый танк, с извинениями, что типа мало, вот-вот должно поступить. У меня было недоумение как так маневры и мало горючего, его должно быть с запасом. Видимо составы с горючим где-то запаздывали, или опять начальство что-то не учло.
Прибыли на станцию под вечер. Как я и предполагал, никаких насыпей толком не было, одна старая земляная. Из всей станции, которая находилась за деревней, стояла небольшая станционная деревянная избушка, не видавшая ремонта много лет, и все, кругом лес. Неприятной новостью оказалось, что местность вообще плохо проходимая для танков-болотистая.
И как назло именно в районе этой станции. Мы стали думать, как нам разгрузить самостоятельно танки. Единственным решением было срубить несколько тонких сосен, и сделать насыпь чуть повыше, чтоб не опрокинуть танк. Машинист паровоза ходил вдоль состава и ругал бестолковое советское командование. Но нам это никак не помогало. Даже не бодрило.
В нашем составе, под моим командованием оставалось 16 танков, и мы должны были их как-то выгрузить. Станционный смотритель лишь молча смотрел на нас, помочь он тоже ничем не мог. Мы давай рубить деревья и всячески изобретать способ спустить танки, 14 спустили нормально, а один все-таки ебанулся на бок, хорошо, что не перевернулся, а один съехал в болото. Разгрузили танки мы лишь под утро. Естественно, машинист паровоза нас всячески обсыпал бранью. Паровоз ушел.
А мы стоим, час два-три. Нас никто не встречает. Решили все-таки поинтересоваться, где находится такая то часть у смотрителя. Он нам объяснил, что проедите там то там, свернете туда-то и туда. В общем с устных объяснений мы поняли. И двинулись самостоятельно искать этот стрелковый гарнизон.
Плутали, плутали, через пару часов приехали к какому-то месту, гарнизон он совсем не напоминал, множество обычных домов, огороженных прутьями, кое-где были сколочены наспех сараи для лошадей. Машины стояли под открытым небом. Смех, да и только. Даже КПП был импровизированный, сосновый ствол служил шлагбаумом. Нас упорно не желали на КПП пускать.
Я сказал, чтоб позвали лейтенанта по фамилии Якунин. Через какое-то время появился лейтенант и сразу нагло обратился к нам со словами: "Кто такие?". После этого у нас с ним завязалась словесная перебранка. Он нам объяснял, что маневры 4-танковой его совсем не ебут, и он не в курсах дел. И что ехали мы бы подальше, ишь чего вздумали!".
Ему было лет 25. Я ему с матерками объяснял, чтоб он позвонил в свой штаб и получил инструкции. Он удалился совершать звонки в штаб. Мы были крайне недовольны такой встречей и к тому же со вчерашнего вечера ничего не ели, как выехали из Белостока. Через какое-то время, шлагбаум открыли и нас пустили.
Это было уже в течении дня 21 июня. Лейтенант был крайне недоволен и поручил нас старшине. Чтоб тот нас накормил и разместил. Нам дели какой-то домишко, и уточнили, чтоб утром 23 бы убирались ко всем чертям. Это через старшину передал нам лейтенант. Меня это очень задевало, такое обращение, если бы он появился, я бы тут же завязал с ним драку.
Мы пообедали и через какое-то время появился политрук, мужичок еврейской наружности около 50 лет. Очень такой меланхоличный и брюзжал нам что-то о неорганизованности Красной Армии, что если враг нападет, то нам всем крышка. Я удивился, что политрук может быть таким пессимистом. И сказал ему об этом. На что тот мне ответил, что находится здесь с марта месяца прошлого года и полностью убежден в том, что немцы нападут на нас на днях.
Я был иного мнения, и полностью был убежден в мощи Красной Армии, и стал с ним спорить. В результате к общему выводу мы не пришли.
Мы поняли, что предоставлены сами себе и нашей судьбой до 23 никто интересоваться не будет. Поинтересовавшись у солдат о местной обстановке и убедившись, что здесь тишь да гладь. Мы решили отогнать танки с этого гарнизона в деревню К. и там в лесу их замаскировать до маневров. А сами решили насладиться мирной жизнью.
Неподалёку был городок со станцией С, в котором явно мы могли закадрить девушек и напиться. Замаскировав танки еловыми ветками, и выставив караул, мы двинулись в город. По пути на нашу удачу попался грузовик, ехавший в попутном направлении. Забываю сказать, что нас было 15 человек, 4 мы оставили охранять танки, остальные отправились отдыхать в гарнизон, спать или культурно просвещаться.
Сюжет следующий.
Я сижу в беседке, возле дома с девушкой по имени Татьяна. На улице темно. Дом красивый двухэтажный. Девушка в белом платье, в белой шляпке и такая вся утонченная, с букетом цветов руках. Видимо я ей нарвал. Я рассказываю ей красочно о маневрах красной армии и как замечательно быть танкистом. Хвастаюсь в общем. Она рассказывает, что она с Минска, занимается написанием стихов, что "папенька" (слово такое она сказала, передаю дословно) занимается научной работой на химической фабрике В Минске.
А здесь у них такая дача. Что здесь тихо и красиво, и спокойно. Я с ней соглашаюсь. В общем, ведем с ней задушевные беседы до самого утра. Когда забрезжил рассвет, вокруг стоял такой туман, была такая красотища, и стоял такой запах цветов, (когда я проснулся он до сих пор стоял в носу). Все было так прекрасно и хорошо. Я наверно влюбился в эту девушку. Так воодушевился, что понял, что кроме нее на свете мне больше никто мил не будет.
И тут появился непрерывный гул...жужжание двигателей самолетов. Я еще подумал, что кому это не спится в столь прекрасное воскресное утро, надо же было кому-то начать маневры, и какому начальству пришло в голову такая бешеная идея ни свет, ни заря начать маневры! И тут стали слышны, разрывы бомб. Девушка вздрогнула, испугано посмотрев на меня. Ведь несколько часов назад мы вели с ней разговор о возможной войне, и я полностью её убедил что немцы не решатся на нас напасть, у нас такая мощь!!!
Я отмахнулся от нее. Мало ли какие учения бывают. Она мне резко сказала, что таких учений еще никогда здесь не было. Я стал прислушиваться, и да действительно бомбежка не стихает... И тут наконец пришло понимание в голову Война! Она пришла именно тогда, когда мы были к ней совсем не готовы...танки находились от нас минимум в 10-ти километрах, без боеприпасов и без личного состава. Так как накануне я всех отпустил погулять…, и кто сейчас где, никто не знает...
Она быстро зашла домой и вынесла буханку хлеба. И протянула мне. Я судорожно схватил хлеб и побежал в ту сторону, где замаскировали мы танки. Как быстро я добрался не знаю, но падал и спотыкался я раз 5. Когда подбежал к танкам, несколько человек полупьяные, но уже были на месте. И ждали моих распоряжений. Мы были в полной растерянности, куда ехать? кому подчиняться? где враг? а где наши? В течении двух-трех часов прослушивали рацию, ведь она была одна в моем командирском танке. Везде слышалась только немецкая речь, которую никто из нас не понимал. Сначала мы пожалели, что не находились в расположении гарнизона. И решили двинуться туда.
Приехав, мы обнаружили разбомбленные дома и кучу убитых тел. Те, кто выжил уже успели отойти в глубь леса. И теперь мы поняли что, если бы мы бы находились в расположении гарнизона наши танки были бы уже уничтожены. Мы обнаружили несколько своих убитых танкистов, остальные были видимо под развалинами. Ведь нам пришлось оставить три танка, без экипажа!
Запаса хода у нас оставалась километров на 35 -40. И мы решили ехать в сторону Белостока, по пути убеждая себя в том, что доблестная красная армия уже остановила врага и гонит его обратно. Ехали наугад, я пытался все время вспомнить карту, которую мне показывал майор Борисов. Расположение сел и городов. Мы петляли разными дорогами, и тут перед нами выскочил из леса какой-то подполковник, он крикнул "СТООООЙ! и выстрелил в воздух. Мы остановились.
Он крикнул нам" Куда движетесь?". Я:- "Ищем расположение 4-ой танковой, куда нас недавно приписали". Он: -"Впереди там, немцы" и указал на восток. Я: - "А где же тогда наши? У вас карта есть?" Он запрыгнул ко мне и достал из планшета карту, где города, в котором были немцы отмечены кружками. (вероятно они натыкались на вражеский десант, поэтому отметили что немцы их взяли). То есть получалось, что мы были в полу - окружении.
Я: - "Этого не может быть. Мы найдем выход. Наши вот в соседнем городе", и показал на карту, где один из городков не был отмечен карандашом. Подполковник, патриотично обращаясь к остальным солдатам, которые были с ним: - "Теперь мы с танками! Мы прорвем любое окружение!". Я поспешил его поправить и сказал, что у нас нет боезапаса". И подполковник чуть сник, и затем спросил" а пулеметы то у вас есть?". Я постыдился сказать, что с них даже не убрана заводская смазка и просто сказал, что у нас и к ним нет патронов, что мы прибыли на маневры.
Он помолчал несколько секунд и сказал, что у них тоже кончились патроны и что винтовками можно только пользоваться если идти в штыковую. Но все равно он его бойцы сели к нам на броню и поехали. Лучше худо ехать чем хорошо идти, кто то изрек среди них.
Проехав лесными дорогами километров 15 у нас закончилось топливо. Посидев какое-то время и поразмышляв, мы решил разделиться группами по 6-10 человек и идти на прорыв к своим, ведь кто-нибудь все равно дойдет. А если идти всей кучей нас быстро убьют, безоружных. Первая группа, направилась в сторону Гродно, другая группа пошла в сторону Бельска, и третья в сторону Бреста.
Через какое-то время мы вышли на поляну, посидели отдохнули, и решили заночевать. И на утро двинуться вновь в путь. Так как звуки канонады уходили дальше от нас куда-то вглубь, а куда мы определить не могли. На следующее утро мы двинулись дальше и в районе полудня попали в плен.
Переходили между пролесками и вдруг на нас высыпала куча вооруженных немцев. Ну и все… Плен. Гнали нас пешком, через мосты и реки, колонна пленных была огромная, нескончаемая, уходящая за горизонт. Это все те горемыки, что прибыли на БУСы, с разных концов страны. Все идут голодные, молчаливые, кто-то ранен. Навстречу нескончаемой колонной шли солдаты вермахта, мы на запад, они на восток. Шли несколько дней.
Пригнали в лагерь с красными зданиями (вероятно Аушвиц). Там начали сортировать людей. Танкистов было около сотни человек. Всех, в том числе и меня, построили отдельно и стреляли в затылок из пистолета. (что потом меня поразило, никто не сопротивлялся, все были настолько измучены и подавлены).