Моя душа
Боня осторожно подхватил драгоценную находку и унес ее в Маринин кабинет. Сил наблюдать за непотребством у него не осталось. Эти полчаса стали самыми мучительными в жизни Бони...
читать дальше
У всех есть свои слабости. У шпица по имени Боня главной слабостью была любовь к философии...
Когда Марина, его хозяйка, уходила на работу, он любил забраться в большое кресло в ее кабинете и думать о чем-нибудь высоком. О превратностях судьбы, о вкусовых особенностях сухого корма и о том, как случайности влияют на нашу жизнь.
Он и сам с этим сталкивался. Когда-то его совсем маленького из питомника должен был забрать другой человек. Но тот не явился в назначенное время. Зато пришла Марина. И теперь Боня совершенно не представлял жизни без нее.
Вообще-то его звали Бонифаций, но полным именем его никто и никогда не называл. А зря. Философу, пусть и собачьему, имя Бонифаций подходит больше, чем просто Боня.
Но раз уж волею судеб все называют его Боней, то нечего трепыхаться, как муха в паутине. Боня давно для себя решил, что внимания стоят лишь вещи, на которые он может повлиять. Имя к ним не относилось...
Марина работала корпоративным юристом и дома бывала реже, чем хотелось бы. Лишь вечерами они могли насладиться обществом друг друга. Марина отдыхала в том самом кресле, а Боня устраивался у нее на коленях и думал, что это и есть настоящее, неподдельное счастье. Семейная идиллия.
Марина отличалась завидной терпеливостью, но если уж что-то решила, то с пути ее не свернуть. Когда-то ее бывший муж Миша завел любовницу.
Марина долго игнорировала очевидные факты, но как только реальность предстала перед ней во всей красе, хозяйка перешла на сухой юридический тон:
— Михаил, нам нужно поговорить.
Да, она Мишу впервые назвала полным именем, будто уже готовилась к бракоразводному процессу.
*****
Теперь рана на ее сердце зажила, и на горизонте появился Стасик. Высокий и вертлявый молодой человек с васильковыми глазами и невероятно подвижными губами. Они то кривились улыбкой, то завязывались в бантик, то округлялись удивленной буквой «о».
С такой пластичностью мимики Стасик мог бы работать клоуном или выбивать слезу у доверчивых зрителей на телевидении. Но Стасик работал фитнес-инструктором.
Эх, и занесла же нелегкая Марину в тот проклятый фитнес-центр! Хозяйка была уже пять лет в разводе, так что молодой и подтянутый Стасик произвел на нее хорошее впечатление. Через неделю после знакомства она привела его домой.
Всего лишь на чай, но Боня уже почуял неладное. Нет, не подумайте, он ничего не имел против личной жизни хозяйки. Просто ему Стасик ужасно не понравился с первого взгляда.
А ведь Боня даже дал Стасику шанс. Вышел встречать гостя, помахивая хвостом, как это делают воспитанные собаки. И что же он услышал в ответ?
— Какой у тебя смешной пес. Улыбается, как дурачек.
Сам ты дурачок, подумал Боня, чувствуя, что со Стасиком они характерами не сойдутся...
Потом оказалось, что Стасик действительно дурак. Только относится он к редкой породе хитрых дураков. Эти дураки самые опасные, потому что считают себя умнее всех вокруг. И это им совершенно не мешает делать глупости.
Но, к несчастью, Марина смотрела на Стасика такими восхищенными глазами, что надежда на прозрение хозяйки стремительно таяла, точно фруктовое мороженое в августе.
Прошло всего две недели, а Стасик уже поселился в их квартире. Перебрался с огромным чемоданом и сразу же отравил пространство вокруг себя запахом одеколона.
Он расхаживал по персидским коврам в шелковом халате и, причмокивая, жевал зеленый виноград, сплевывая косточки на пол. Уже за одно это неплохо бы выставить его за дверь. Но Марина об этом даже не думала. Она вообще будто разучилась думать.
По странному совпадению именно с появления в их квартире нового жильца у хозяйки стали пропадать деньги из кошелька. Вариантов, куда они деваются, было не так уж много.
Строго говоря, Боня ни на минуту не сомневался, что это проделки Стасика. Но тот старался не подставляться. А Марина ничего и не замечала. А ведь она всегда была внимательной. Юрист, как-никак...
*****
С того рокового дня, когда Стасик впервые ступил на порог их квартиры, Боня мечтал спровадить его куда подальше. Но нестерпимым это желание стало весной. Особенно в тот момент, когда Марина уехала по делам в Петербург.
— Мальчики, не ссорьтесь, скоро приеду! — сообщила она им как-то утром.
Если бы можно было просто так поссориться со Стасиком… Боня бы ему такое сказал, что у него бы уши в трубочку свернулись! Даже не сомневайтесь.
А вечером случилось неожиданное.
Стасик с кем-то оживленно болтал по телефону. Он вообще был любителем потрепаться, но…
— Да-да, Маринка укатила в Питер. К сожалению, всего на три дня. Да, я тоже соскучился, Малыш. Сегодня увидимся?
Даже далекий от людских интрижек Боня понял, к чему идет дело.
— Ты первая вешай трубку… Нет, я тебя больше…
Вот гаденыш!
Стасик не спеша нарядился в новенький костюм, набриолинил волосы, покрутился перед зеркалом. Зачем-то послал своему отражению воздушный поцелуй и ушел из дома, фальшиво насвистывая какую-то легкомысленную мелодию.
Оставил Боню наедине с мыслями. Тяжелыми мыслями...
Пожалуй, с неверностью Стасика всё понятно, но как об этом Марине сообщить? Говорить по-человечьи Боня в обозримом будущем не научится. Разве что улики какие-то предъявить?
Но с уликами возникли трудности. Стасик вернулся домой утром, принял душ, а потом тщательнейшим образом занялся костюмом.
Разложил пиджак и брюки на гладильной доске и с полчаса рассматривал их через лупу. Нашел блондинистый волосок и тут же смыл его в унитаз. Боня даже невольно восхитился такому вниманию к мелочам. Видимо, Стасик уже не в первый раз проделывал подобные манипуляции.
На следующий день Боня услышал еще один телефонный разговор:
— У меня? Маринка вернуться может. Ну не обижайся! Придумаю что-нибудь…
Что это он там придумать собрался?
Перед самым возвращением Марины Стасик сбегал в магазин. Принес целую коробку миндальных пирожных.
— Ого, мои любимые! Я вижу, ты подготовился, — воскликнула Марина, разглядывая крохотные бумажные свертки.
— Милая, я тебя так ждал! Места себе не находил…
Ага, не находил… Отлично нашел в чужом доме! Вот как таких бесстыжих земля носит?
— К сожалению, мне скоро снова придется уехать на неделю в командировку. Ну не грусти! Зато потом у меня будет отпуск, и мы поедем в Египет.
— Ох уж, эти твои командировки, — проворчал Стасик.
Но проворчал без особой горечи. Оно и понятно.
Целая неделя! Подумать только… Этот кот шелудивый за неделю успеет раза три на свидания сбегать. Ботинки ему что ли погрызть?
По всему выходило, что нужно ждать какой-нибудь ошибки. Ну не может Стасик не ошибиться. Что-нибудь не заметит, упустит. Надо только не упустить шанс…
*****
Утром в понедельник такси унесло Марину в командировку. Стасик не слишком убедительно изобразил печаль. А потом взялся за телефон:
— Да, уехала… Ага… Ко мне? Ну вдруг что-то случится? Ладно-ладно… подъезжай вечером!
От таких речей Боня едва мимо лежанки не сел. Неужели Стасик свою полюбовницу приведет сюда? Это какой-то совершенно новый уровень наглости.
— Вот так, приятель! У кого-то из нас намечается веселенький вечер! И я даже знаю, у кого, — подмигнул Стасик Боне.
Все-таки нет предела человеческой подлости, подумал Боня. Философ должен в любой ситуации находить что-нибудь хорошее.
Но что может быть хорошего в осквернении родного жилища? Боня ведь этих варваров даже покусать не сможет. Он за свою восьмилетнюю жизнь кусал разве что мячик на прогулке. Думай, Боня, как из ситуации выбраться?
Дом у них хоть и не плохой, но не элитный. Консьержки нет, значит, о подозрительной гостье Марине сообщить некому…
Из Стасиковой мерзотности выходил один единственный плюс. Если он приведет женщину сюда, то шансов подловить его на ошибке будет больше. Гораздо больше.
Бойся, Стасик, Боня своего не упустит!
Вечером в квартире появилась она. Худенькая блондинка, постоянно жующая жвачку. Боня никогда не понимал, почему некоторые современные девушки так густо красятся. Губы гостьи были такими красными, что Боня засомневался, не существуют ли в реальности вампиры.
Вот Марина губы почти никогда не красила. И уж точно не любила таких вызывающих оттенков. И не пользовалась такой дешевой помадой, больше похожей на сургуч.
Любовницу Стасика звали Света. Она с любопытством осматривала квартиру, будто ей предстояло ее купить.
— Фу, какая безвкусица, — обронила девица, а Боня от возмущения запыхтел.
— У тебя что, собака есть?
— Это Маринкин. Воня, кажется. Он не кусается.
Боне после этих слов потребовалось десять минут, чтобы успокоиться. Нужно оставаться хладнокровным…
— Только будь аккуратна. Ничего тут не забудь. Если Маринка что-то найдет, она с меня шкуру спустит!
Ох, если бы!
Девица в ответ фыркнула:
— Не слишком-то романтично!
— А для романтики у нас винишко припасено!
И с элегантностью древнегреческого сатира Стасик побежал на кухню.
Не передать словами, как Боне было противно наблюдать за этими двоими. Но ради Марины он готов стерпеть и не такое...
Поначалу они пили белое вино и угощались сыром бри. Стасик рассказывал неуклюжие анекдоты, а Света хохотала, как ослица.
Боня чувствовал себя разведчиком. Он сидел в коридоре и выглядывал из-за дверного косяка. Старался даже не дышать, но в носу предательски защекотала пыль.
Когда захмелевший Стасик решил похвастаться перед любовницей умением управляться с кофемашиной, Боня совсем приуныл.
Душистая жидкость орехового цвета разлилась по крохотным фарфоровым чашкам. Света с наслаждением отпила немного кофе, но тут у Бониного носа закончилось терпение:
— Апчхи! — никогда прежде он не чихал так громко.
Стасик подскочил от неожиданности на табуретке, а его гостья, взвизгнув, уронила чашку на пол.
Осколки тончайшего фарфора разлетелись по кухне.
— Господи! Кто это?
— Это Воня чихнул. Он за нами подсматривает, гадина такая! Ну я тебе задам!
Правда, гоняться за возмутителем спокойствия по квартире Стасик не стал. Лишь погрозил пальцем. И бросился собирать осколки.
Сердце в груди Бони колотилось с головокружительной скоростью. И не из-за испуга. Прямо у его лап лежал белый осколок чашки, перепачканный губной помадой!
Боня осторожно подхватил драгоценную находку и унес ее в Маринин кабинет. Сил наблюдать за непотребством у него не осталось.
Позвольте нам не описывать то, что происходило в квартире дальше. Уточним лишь, что эти полчаса (на большее Стасика не хватило) стали самыми мучительными в жизни Бони...
Стасик выпроводил Свету за порог и взялся за уборку. Боня даже не представлял, что мужчина может наводить чистоту с таким азартом. Казалось, что ни одна пылинка не могла скрыться от его внимания. Никаких следов пребывания Светы в квартире к вечеру не осталось...
*****
Марина вернулась домой через неделю, усталая и сердитая. Боня по опыту знал, что, когда хозяйка в таком настроении, лучше бы ей побыть в тишине. А вот Стасик этого нюанса не учел.
— То есть ты разбил мою любимую чашку? — разносилось по квартире громовыми раскатами.
Никогда прежде они так не ругались! Для Бони эти крики звучали, как музыка. Обиженный Стасик убежал в гостиную, а Марина села за стол.
Боня осторожно принес осколок чашки и положил его, как трофей, рядом с Марининой ногой.
— Что случилось, Боня? Что ты принес?
Она покрутила в руках белый треугольник:
— Это осколок моей чашки? А почему он весь в помаде?
Лицо Марины сначала побледнело, а потом глаза лихорадочно заблестели. Она вдохнула полной грудью и сухим голосом громко сказала:
— Станислав! Нам нужно поговорить.
Автор ВЛАДИМИР МАТВЕЕВСКИЙ
У всех есть свои слабости. У шпица по имени Боня главной слабостью была любовь к философии...
Когда Марина, его хозяйка, уходила на работу, он любил забраться в большое кресло в ее кабинете и думать о чем-нибудь высоком. О превратностях судьбы, о вкусовых особенностях сухого корма и о том, как случайности влияют на нашу жизнь.
Он и сам с этим сталкивался. Когда-то его совсем маленького из питомника должен был забрать другой человек. Но тот не явился в назначенное время. Зато пришла Марина. И теперь Боня совершенно не представлял жизни без нее.
Вообще-то его звали Бонифаций, но полным именем его никто и никогда не называл. А зря. Философу, пусть и собачьему, имя Бонифаций подходит больше, чем просто Боня.
Но раз уж волею судеб все называют его Боней, то нечего трепыхаться, как муха в паутине. Боня давно для себя решил, что внимания стоят лишь вещи, на которые он может повлиять. Имя к ним не относилось...
Марина работала корпоративным юристом и дома бывала реже, чем хотелось бы. Лишь вечерами они могли насладиться обществом друг друга. Марина отдыхала в том самом кресле, а Боня устраивался у нее на коленях и думал, что это и есть настоящее, неподдельное счастье. Семейная идиллия.
Марина отличалась завидной терпеливостью, но если уж что-то решила, то с пути ее не свернуть. Когда-то ее бывший муж Миша завел любовницу.
Марина долго игнорировала очевидные факты, но как только реальность предстала перед ней во всей красе, хозяйка перешла на сухой юридический тон:
— Михаил, нам нужно поговорить.
Да, она Мишу впервые назвала полным именем, будто уже готовилась к бракоразводному процессу.
*****
Теперь рана на ее сердце зажила, и на горизонте появился Стасик. Высокий и вертлявый молодой человек с васильковыми глазами и невероятно подвижными губами. Они то кривились улыбкой, то завязывались в бантик, то округлялись удивленной буквой «о».
С такой пластичностью мимики Стасик мог бы работать клоуном или выбивать слезу у доверчивых зрителей на телевидении. Но Стасик работал фитнес-инструктором.
Эх, и занесла же нелегкая Марину в тот проклятый фитнес-центр! Хозяйка была уже пять лет в разводе, так что молодой и подтянутый Стасик произвел на нее хорошее впечатление. Через неделю после знакомства она привела его домой.
Всего лишь на чай, но Боня уже почуял неладное. Нет, не подумайте, он ничего не имел против личной жизни хозяйки. Просто ему Стасик ужасно не понравился с первого взгляда.
А ведь Боня даже дал Стасику шанс. Вышел встречать гостя, помахивая хвостом, как это делают воспитанные собаки. И что же он услышал в ответ?
— Какой у тебя смешной пес. Улыбается, как дурачек.
Сам ты дурачок, подумал Боня, чувствуя, что со Стасиком они характерами не сойдутся...
Потом оказалось, что Стасик действительно дурак. Только относится он к редкой породе хитрых дураков. Эти дураки самые опасные, потому что считают себя умнее всех вокруг. И это им совершенно не мешает делать глупости.
Но, к несчастью, Марина смотрела на Стасика такими восхищенными глазами, что надежда на прозрение хозяйки стремительно таяла, точно фруктовое мороженое в августе.
Прошло всего две недели, а Стасик уже поселился в их квартире. Перебрался с огромным чемоданом и сразу же отравил пространство вокруг себя запахом одеколона.
Он расхаживал по персидским коврам в шелковом халате и, причмокивая, жевал зеленый виноград, сплевывая косточки на пол. Уже за одно это неплохо бы выставить его за дверь. Но Марина об этом даже не думала. Она вообще будто разучилась думать.
По странному совпадению именно с появления в их квартире нового жильца у хозяйки стали пропадать деньги из кошелька. Вариантов, куда они деваются, было не так уж много.
Строго говоря, Боня ни на минуту не сомневался, что это проделки Стасика. Но тот старался не подставляться. А Марина ничего и не замечала. А ведь она всегда была внимательной. Юрист, как-никак...
*****
С того рокового дня, когда Стасик впервые ступил на порог их квартиры, Боня мечтал спровадить его куда подальше. Но нестерпимым это желание стало весной. Особенно в тот момент, когда Марина уехала по делам в Петербург.
— Мальчики, не ссорьтесь, скоро приеду! — сообщила она им как-то утром.
Если бы можно было просто так поссориться со Стасиком… Боня бы ему такое сказал, что у него бы уши в трубочку свернулись! Даже не сомневайтесь.
А вечером случилось неожиданное.
Стасик с кем-то оживленно болтал по телефону. Он вообще был любителем потрепаться, но…
— Да-да, Маринка укатила в Питер. К сожалению, всего на три дня. Да, я тоже соскучился, Малыш. Сегодня увидимся?
Даже далекий от людских интрижек Боня понял, к чему идет дело.
— Ты первая вешай трубку… Нет, я тебя больше…
Вот гаденыш!
Стасик не спеша нарядился в новенький костюм, набриолинил волосы, покрутился перед зеркалом. Зачем-то послал своему отражению воздушный поцелуй и ушел из дома, фальшиво насвистывая какую-то легкомысленную мелодию.
Оставил Боню наедине с мыслями. Тяжелыми мыслями...
Пожалуй, с неверностью Стасика всё понятно, но как об этом Марине сообщить? Говорить по-человечьи Боня в обозримом будущем не научится. Разве что улики какие-то предъявить?
Но с уликами возникли трудности. Стасик вернулся домой утром, принял душ, а потом тщательнейшим образом занялся костюмом.
Разложил пиджак и брюки на гладильной доске и с полчаса рассматривал их через лупу. Нашел блондинистый волосок и тут же смыл его в унитаз. Боня даже невольно восхитился такому вниманию к мелочам. Видимо, Стасик уже не в первый раз проделывал подобные манипуляции.
На следующий день Боня услышал еще один телефонный разговор:
— У меня? Маринка вернуться может. Ну не обижайся! Придумаю что-нибудь…
Что это он там придумать собрался?
Перед самым возвращением Марины Стасик сбегал в магазин. Принес целую коробку миндальных пирожных.
— Ого, мои любимые! Я вижу, ты подготовился, — воскликнула Марина, разглядывая крохотные бумажные свертки.
— Милая, я тебя так ждал! Места себе не находил…
Ага, не находил… Отлично нашел в чужом доме! Вот как таких бесстыжих земля носит?
— К сожалению, мне скоро снова придется уехать на неделю в командировку. Ну не грусти! Зато потом у меня будет отпуск, и мы поедем в Египет.
— Ох уж, эти твои командировки, — проворчал Стасик.
Но проворчал без особой горечи. Оно и понятно.
Целая неделя! Подумать только… Этот кот шелудивый за неделю успеет раза три на свидания сбегать. Ботинки ему что ли погрызть?
По всему выходило, что нужно ждать какой-нибудь ошибки. Ну не может Стасик не ошибиться. Что-нибудь не заметит, упустит. Надо только не упустить шанс…
*****
Утром в понедельник такси унесло Марину в командировку. Стасик не слишком убедительно изобразил печаль. А потом взялся за телефон:
— Да, уехала… Ага… Ко мне? Ну вдруг что-то случится? Ладно-ладно… подъезжай вечером!
От таких речей Боня едва мимо лежанки не сел. Неужели Стасик свою полюбовницу приведет сюда? Это какой-то совершенно новый уровень наглости.
— Вот так, приятель! У кого-то из нас намечается веселенький вечер! И я даже знаю, у кого, — подмигнул Стасик Боне.
Все-таки нет предела человеческой подлости, подумал Боня. Философ должен в любой ситуации находить что-нибудь хорошее.
Но что может быть хорошего в осквернении родного жилища? Боня ведь этих варваров даже покусать не сможет. Он за свою восьмилетнюю жизнь кусал разве что мячик на прогулке. Думай, Боня, как из ситуации выбраться?
Дом у них хоть и не плохой, но не элитный. Консьержки нет, значит, о подозрительной гостье Марине сообщить некому…
Из Стасиковой мерзотности выходил один единственный плюс. Если он приведет женщину сюда, то шансов подловить его на ошибке будет больше. Гораздо больше.
Бойся, Стасик, Боня своего не упустит!
Вечером в квартире появилась она. Худенькая блондинка, постоянно жующая жвачку. Боня никогда не понимал, почему некоторые современные девушки так густо красятся. Губы гостьи были такими красными, что Боня засомневался, не существуют ли в реальности вампиры.
Вот Марина губы почти никогда не красила. И уж точно не любила таких вызывающих оттенков. И не пользовалась такой дешевой помадой, больше похожей на сургуч.
Любовницу Стасика звали Света. Она с любопытством осматривала квартиру, будто ей предстояло ее купить.
— Фу, какая безвкусица, — обронила девица, а Боня от возмущения запыхтел.
— У тебя что, собака есть?
— Это Маринкин. Воня, кажется. Он не кусается.
Боне после этих слов потребовалось десять минут, чтобы успокоиться. Нужно оставаться хладнокровным…
— Только будь аккуратна. Ничего тут не забудь. Если Маринка что-то найдет, она с меня шкуру спустит!
Ох, если бы!
Девица в ответ фыркнула:
— Не слишком-то романтично!
— А для романтики у нас винишко припасено!
И с элегантностью древнегреческого сатира Стасик побежал на кухню.
Не передать словами, как Боне было противно наблюдать за этими двоими. Но ради Марины он готов стерпеть и не такое...
Поначалу они пили белое вино и угощались сыром бри. Стасик рассказывал неуклюжие анекдоты, а Света хохотала, как ослица.
Боня чувствовал себя разведчиком. Он сидел в коридоре и выглядывал из-за дверного косяка. Старался даже не дышать, но в носу предательски защекотала пыль.
Когда захмелевший Стасик решил похвастаться перед любовницей умением управляться с кофемашиной, Боня совсем приуныл.
Душистая жидкость орехового цвета разлилась по крохотным фарфоровым чашкам. Света с наслаждением отпила немного кофе, но тут у Бониного носа закончилось терпение:
— Апчхи! — никогда прежде он не чихал так громко.
Стасик подскочил от неожиданности на табуретке, а его гостья, взвизгнув, уронила чашку на пол.
Осколки тончайшего фарфора разлетелись по кухне.
— Господи! Кто это?
— Это Воня чихнул. Он за нами подсматривает, гадина такая! Ну я тебе задам!
Правда, гоняться за возмутителем спокойствия по квартире Стасик не стал. Лишь погрозил пальцем. И бросился собирать осколки.
Сердце в груди Бони колотилось с головокружительной скоростью. И не из-за испуга. Прямо у его лап лежал белый осколок чашки, перепачканный губной помадой!
Боня осторожно подхватил драгоценную находку и унес ее в Маринин кабинет. Сил наблюдать за непотребством у него не осталось.
Позвольте нам не описывать то, что происходило в квартире дальше. Уточним лишь, что эти полчаса (на большее Стасика не хватило) стали самыми мучительными в жизни Бони...
Стасик выпроводил Свету за порог и взялся за уборку. Боня даже не представлял, что мужчина может наводить чистоту с таким азартом. Казалось, что ни одна пылинка не могла скрыться от его внимания. Никаких следов пребывания Светы в квартире к вечеру не осталось...
*****
Марина вернулась домой через неделю, усталая и сердитая. Боня по опыту знал, что, когда хозяйка в таком настроении, лучше бы ей побыть в тишине. А вот Стасик этого нюанса не учел.
— То есть ты разбил мою любимую чашку? — разносилось по квартире громовыми раскатами.
Никогда прежде они так не ругались! Для Бони эти крики звучали, как музыка. Обиженный Стасик убежал в гостиную, а Марина села за стол.
Боня осторожно принес осколок чашки и положил его, как трофей, рядом с Марининой ногой.
— Что случилось, Боня? Что ты принес?
Она покрутила в руках белый треугольник:
— Это осколок моей чашки? А почему он весь в помаде?
Лицо Марины сначала побледнело, а потом глаза лихорадочно заблестели. Она вдохнула полной грудью и сухим голосом громко сказала:
— Станислав! Нам нужно поговорить.
Автор ВЛАДИМИР МАТВЕЕВСКИЙ