Моя душа
"Хитрый план" обернулся катастрофой. Как мировая элита запустила грозные и неподконтрольные себе процессы. Андрей Фурсов
Первые признаки нового надвигающегося кризиса умным наблюдателям из западного истеблишмента были видны уже на рубеже 1960-х – 1970-х годов. Действительно, к середине 1970-х годов окончилось беспрецедентное тридцатилетие в истории капитализма, материальные достижения которого по многим показателям превышают таковые полуторавекового периода 1800-1950 годов. В это тридцатилетие казалось, что кризис («Тридцатилетняя война» XX века – 1914-1945 гг.) преодолён и мир надолго возвращается в «золотой век» капитализма а la эпоха 1815-1914 годов.
Жизнь людей на Западе стала сытой и обеспеченной, безопасной и предсказуемой. Однако в истории ничто, включая «золотые века», не возвращается. "Славное тридцатилетие" после Второй мировой оказалось всего лишь короткой вспышкой накануне кризиса, короткой передышкой внутри начавшегося в 1914 г. системного кризиса капитализма. Можно сказать, его сладким «бабьим летом», исчерпавшим себя к середине 1970-х годов. С тех пор кризис развивается по нарастающей.
Славное тридцатилетие (1945 - 1975)
Однажды отец-основатель мир-системного анализа Иммануил Валлерстайн заметил, что истинной причиной упадка исторических систем становится падение духа тех, кто охраняет существующий строй. Сам упадок начинается тогда, когда разворачивается борьба за то, кто возглавит грядущие изменения, развернув их в свою пользу.
Феодальные сеньоры в XV веке успешно справились с этой задачей (подробнее в статье "Эффект домино. Нас ждёт самый опасный и тяжёлый за 12000 лет кризис"). Очевидно, мировой истеблишмент, мировая буржуазия второй половины XX века последовал их примеру. Только если средневековые «сеньоры-помидоры» действовали исходя из социальных инстинктов и интуиции, то буржуины, обладая теми же инстинктами (хищник есть хищник), помимо этого имеют в своём распоряжении «фабрики мысли» и используют научные формы рефлексии (которые, впрочем, нередко вступают в противоречие с классовым интересом и сознанием).
Важная веха в осознании «железной пятой» приближения кризиса – 1975 год. Тогда на Западе появился доклад «Кризис демократии», написанный по заказу «Трёхсторонней комиссии» С. Хантингтоном, М. Крозье и Дз. Ватануки.
В докладе чётко фиксируются угрозы положения правящему слою – прежде всего, то, что против него начинают работать демократия и welfare state (государство всеобщего социального обеспечения), оформившиеся в послевоенный период. Под кризисом демократии имелся в виду не кризис демократии вообще, а такое развитие демократии, которое невыгодно верхушке.
В докладе утверждалось, что развитие демократии на Западе ведёт к уменьшению власти правительств, что различные группы, пользуясь демократией, начали борьбу за такие права и привилегии, на которые ранее никогда не претендовали, и эти «эксцессы демократии» являются вызовом существующей системе правления. Угроза демократическому правлению в США носит не внешний характер, писали авторы, её источник – «внутренняя динамика самой демократии в высокообразованном, мобильном обществе, характеризующимся высокой степенью (политического. – А.Ф.) участия».
Вывод: необходимо способствовать невовлечённости (noninvolvement) масс в политику, развитию определённой апатии. Надо, мол, умерить демократию, исходя из того, что она -- лишь способ организации власти, причём вовсе не универсальный: «Во многих случаях необходимость в экспертном знании, превосходстве в положении и ранге (seniority), опыте и особых способностях могут перевешивать притязания демократии как способа конституирования власти».
Однако ослабление демократии в интересах западной верхушки было нелёгкой социальной и политической задачей. Кто был становым хребтом западной демократии, которую надо было умерить? Средний класс – главный получатель выгод «славного тридцатилетия». Перераспределение общественного продукта с помощью налоговой системы welfare state привело к тому, что значительная часть среднего и часть рабочего класса, не имея буржуазных источников дохода, смогла вести буржуазный образ жизни. После Второй мировой народилась эдакая «социалистическая буржуазия». Неслучайно послевоенный триумф средних классов в ядре капсистемы совпал с триумфом государства всеобщего собеса.
Разумеется, буржуазия включила перераспределительный механизм не по доброте душевной. Сытое, изобильное Welfare state на Западе 1945-1975 годов, так потрясавшее воображение советских людей – явное отклонение от логики развития и природы капитализма, которое лишь в малой степени может быть объяснено заботой о создании спроса и потребителей массовой продукции. Главное в другом – в наличии системного антикапитализма (исторического коммунизма) в виде СССР. Коммунизм спасал мир.
В ходе «холодной войны», глобального противостояния с СССР, в схватке двух глобальных проектов буржуины вынуждены были у себя дома откупаться от средних и рабочих классов, замирять их (налоги на капитал, высокие зарплаты, пенсии, пособия и т.п.). Таким образом, само существование СССР, антикапиталистической системы, заставляло капсистему в самом её ядре нарушать классовую, капиталистическую логику, рядиться в квазисоциалистические одежды. Повышать зарплаты и пособия, давать социальные льготы рядовым жителям Запада. Мало того, что экономическое и социальное положение среднего и части рабочего классов упрочилось, эти группы и политически усилили своё положение в западной системе, напугав её хозяев до «кризиса демократии».
Их власти и привилегиям угрожали мощные левые партии. В одних странах – социалистические, в других – коммунистические. Влиятельные профсоюзы. Все эти силы оказывали давление на буржуазию и истеблишмент, требуя дальнейших уступок. На рубеже 1960-х – 1970-х годов буржуазия ядра капсистемы оказалась в положении аналогичном тому, в которое попали западноевропейские сеньоры на рубеже XIV-XV веков: сохранение тенденций развития вело и тех и других к постепенной утрате привилегий – в одном случае в «кулацко-бюргерском раю», в другом – в политико-экономическом раю «социалистической буржуазии».
Чтобы разрешить «кризис демократии» в интересах «железной пяты» (финансовой олигархии Запада) и повернуть вспять тенденцию осереднячивания западного общества, нужно было решить несколько проблем. Политически и экономически ослабить демократические институты было невозможно без частичного демонтажа welfare state. А как его демонтируешь, если в мире есть СССР, который объективно выступал гарантом сытой и обеспеченной жизни западного «мидлл класс»? Отсюда – с начала 1980-х годов курс на обострение и ужесточение «холодной войны» с СССР и одновременно социальное наступление на средний и рабочий классы ядра.
Впрочем, в 1980-е годы это наступление всё же тормозилось фактом существования социалистической системы и возможностью грабить «третий мир», прежде всего средние классы его наиболее развитых стран. Так, в 1980-е годы с помощью «структурных реформ» МВФ был, по сути, уничтожен средний класс Латинской Америки. В это же время сильный удар получили средние классы Нигерии, Заира, Танзании, а состояние этих классов, естественно, перекачивалось на Запад. Можно сказать, судьба латиноамериканских средних классов – это «воспоминание о будущем» среднего класса ядра капсистемы.
Таким образом, кризис изначально был вполне рукотоворным. То есть, капиталистическая элита сознательно ввергла мир в перемены так же, как когда-то – феодальная аристократия в пятнадцатом – шестнадцатом веках. Только на новом техническом уровне и с использованием науки, прежде всего обществоведческой.
Программа уничтожения среднего класса и деиндустриализации Запада запускается в конце семидесятых на «пробной модели» – Нью-Йорке. Город освобождается от промышленности и превращается в рай для богатых. Движущей силой спровоцированного кризиса становится финансовый капитал. Группировка, вбирающая в себя англосаксов, евреев, представителей романских народов, японцев, китайцев – и т.д. А затем, когда СССР погибал, в 1989 году ведущие страны Запада приняли Вашингтонский консенсус, твердую линию на ультралиберализм и глобализацию – мощные средства уничтожения среднего класса и «вэлфер стейт», государства всеобщего собеса...
С падением Союза в жизни среднего класса Запада наступает чёрная полоса. А вот средние классы бывшей социалистической системы уже стёрли Ластиком Истории: в 1989 году в Восточной Европе (включая европейскую часть СССР) за чертой бедности жило 14 миллионов человек, а в 1996 году – спасибо Горбачёву и Ельцину – уже 169 миллионов! Изъятые средства либо прямо ушли на Запад, либо со временем были размещены в западных банках – произошла фантастическая геоэкономическая операция, глобальная экспроприация.
Теперь наступает очередь «мидлов» на Западе. Недаром там уже появилась социологическая теория «20:80». Согласно ей в современном западном обществе меняется социальная структура: 20 процентов – богатые, 80 – бедные, и никакого среднего класса – он размывается, тает вместе с нацией-государством, частной формой которого выступает welfare state.
Дело в том, что в условиях глобализации нация-государство слабеет, оно не может противостоять хозяевам глобальной финансовой системы. Уже на заре глобализации, в начале 1990-х объём чисто спекулятивных межвалютных финансовых трансакций достиг 1 трлн. 300 млрд. долларов в день – в 5 раз больше, чем объём мировых торговых обменов и почти столько же, сколько составляли на тот момент резервы всех национальных банков мира (1 трлн. 500 млн.). Какое государство сможет выдержать пресс давления глобального, финансового Франкенштейна?
Государство утрачивает многие социальные и политические характеристики, превращаясь в административно-рыночную структуру. Глобализация оказалась мощным социально-экономическим оружием верхов мировой системы против середины и низов: она экономически подрывает те самые демократические политические (а, следовательно, и перераспределительные) институты, которые были гарантией положения среднего класса. У среднего и рабочего классов экономически выбивается щит, который защищал их от «железной пяты».
"В 2010-11 много общался с австрийскими пенсионерами. Они наперебой рассказывали, как примерно с конца 40-х до 2000 (это, как я понимаю, невероятно долго!) каждый год радовались, что прошедший год был лучше предыдущих, а следующий будет, конечно, еще лучше, а теперь они сочувствуют своим детям, боятся за внуков и не исключают краха цивилизации до конца века... Не думаю, что за прошедшие годы у них оптимизма прибавилось." jak40.
При этом очень важно, что хозяева глобального мира – французский исследователь Дени Дюкло называет их «гипербуржуазией» и «космократией» – оперируют на глобальном уровне, а средний и рабочий класс – на национальном, государственном, что ставит их в неравное положение. Так же, как в XVI веке новое международное разделение труда и серебро Америки переместило часть сеньоров и купцов на мировой уровень, а крестьяне остались на локальном и попали в социальный и исторический офсайд.
Александра Железнова
Гипербуржуазия существует безнаказанно, пожирая в условиях глобализации капитал низших групп буржуазии и доходы среднего класса. С 1980-х годов развернулось наступление верхов на середину и низы, завершив двухсотлетний цикл наступления работяг и «середняков». Показательно, что XX век начинался книгой Ортеги-и-Гассета «Восстание масс» (1929 г.), а закончился книгой К. Лэша «Восстание элит» (1996 г.).
В этом плане то, что происходило в России в 1905-1917 годах и с 1987 года хорошо вписывается в общемировые тенденции. Так, горбачёвщина и особенно ельцинщина – это наши аналоги тэтчеризма и рейганомики. Я уже не говорю о том, как глобализация усиливает сделочную позицию буржуазии по отношению к рабочему классу. Теперь в ответ на забастовки в Европе и США целые отрасли можно перебрасывать в Южную Корею, Китай, Таиланд. По сути, рабочий класс в ядре капсистемы, как и массовый средний класс, теперь не нужны...
Современный мир, каким мы его знаем, возник благодаря существованию Советского Союза. Сам рыночный строй (капитализм) имеет свою логику развития. Он стремится к порядку, где кучка сверхбогатых семейств господствует над обществом нищих. Причем господствует крайне жестоко. Таким был бы мир в ХХ веке, не возникни Советская Россия.
Люди на Западе видели: вот - Советский Союз. Он небогат по сравнению с Европой и Америкой, он вынужден напрягаться в гонке вооружений, но при этом он обеспечивает своим гражданам уверенность в завтрашнем дне, работу, возможность бесплатно учиться и развивать творческие способности, делать карьеру по множеству линий, пользоваться одной из лучших в мире систем здравоохранения, не голодать. И люди Запада потребовали себе того же!
Правители капиталистического мира, столкнувшись с угрозой крушения своего господства в 1929-1945 годах, были вынуждены трансформировать свои страны, создавая "социальный капитализм", государство всеобщего социального обеспечения. Воротилы финансово-промышленных кругов понимали: чтобы не лишиться власти, нужно поделиться частью своих прибылей с подданными. Но, как мы видим, такой "ласковый капитализм" существовал лишь пока жил СССР, пока Западу приходилось соревноваться с Русским красным проектом. Как только Союз пал, все вернулось на круги своя. Верхи финансовой олигархии, выделившись в некую наднациональную общность (Минус-цивилизацию, Античеловечество, космократию) стали быстро возвращать ту логику развития капитализма, что существовала в начале ХХ века.
Они принялись выводить промышленность из стран Запада в страны азиатские, недорогие. И тем принялись мощно искоренять у себя и средний класс, и социальное государство.
Кто в Европе 2000-х годов конкурирует с азиатскими производителями бытовой электроники? Группа VESTEL, некий альянс из девятнадцати компаний. Здесь соединились разработка, производство и торговля бытовой техникой. Но где расположены главные производственные мощности VESTEL? В Германии или Франции? Нет - в Азии же. В турецком Манисе построен колоссальный комплекс VESTEL Сити, раскинувшийся на пятистах пятидесяти квадратных километрах! Именно здесь из-за максимального сосредоточения производств удается достичь минимальных затрат при выпуске техники. Равно как и за счет дешевой рабочей силы - турок. Вот здесь и куются многомиллиардные прибыли для европейских бизнес-магнатов и банков.
Таков современный ультралиберальный, глобалистский капитализм. Происходит интересный процесс деиндустриализации Запада, в данном случае - старушки Европы. Турки, занимаясь сложным производством, умнеют и набирают квалификацию, но при этом остаются бедными. Зарплаты-то их низки, а прибыли уплывают европейским толстосумам. Европейцы же, лишаясь миллионов рабочих мест, тупеют, лишаются высоких зарплат (а как они хвастались ими перед жителями СССР в семидесятые!) и переходят в сферу услуг. Ой, как плохо может кончиться все это для Запада! Сами того не понимая, хозяева Западного мира стронули с места грозные и неподконтрольные себе процессы.
Андрей Фурсов. Отсрочка в 400 лет окончена. Колесо Истории раздавит западный мир: dzen.ru/a/ZMQCe4xfPBiYM3iT
dzen.ru/a/ZPmL4IuBfzz95v36
