Моя душа
Пускай ты выпита другим, Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым И глаз осенняя усталость.
О возраст осени! Он мне Дороже юности и лета.
Ты стала нравиться вдвойне Воображению поэта.
Я сердцем никогда не лгу, И потому на голос чванства
Бестрепетно сказать могу, Что я прощаюсь с хулиганством.
Пора расстаться с озорной И непокорною отвагой.
Уж сердце напилось иной, Кровь отрезвляющею брагой.
И мне в окошко постучал Сентябрь багряной веткой ивы,
Чтоб я готов был и встречал Его приход неприхотливый.
Теперь со многим я мирюсь Без принужденья, без утраты.
Иною кажется мне Русь, Иными - кладбища и хаты.
Прозрачно я смотрю вокруг И вижу, там ли, здесь ли, где-то ль,
Что ты одна, сестра и друг, Могла быть спутницей поэта.
Что я одной тебе бы мог, Воспитываясь в постоянстве,
Пропеть о сумерках дорог И уходящем хулиганстве.
Сергей Есенин

Твоих волос стеклянный дым И глаз осенняя усталость.
О возраст осени! Он мне Дороже юности и лета.
Ты стала нравиться вдвойне Воображению поэта.
Я сердцем никогда не лгу, И потому на голос чванства
Бестрепетно сказать могу, Что я прощаюсь с хулиганством.
Пора расстаться с озорной И непокорною отвагой.
Уж сердце напилось иной, Кровь отрезвляющею брагой.
И мне в окошко постучал Сентябрь багряной веткой ивы,
Чтоб я готов был и встречал Его приход неприхотливый.
Теперь со многим я мирюсь Без принужденья, без утраты.
Иною кажется мне Русь, Иными - кладбища и хаты.
Прозрачно я смотрю вокруг И вижу, там ли, здесь ли, где-то ль,
Что ты одна, сестра и друг, Могла быть спутницей поэта.
Что я одной тебе бы мог, Воспитываясь в постоянстве,
Пропеть о сумерках дорог И уходящем хулиганстве.
Сергей Есенин
