Моя душа
Историю, которую я хочу рассказать, я помню с детства. Её мне рассказали родственники из Ленинграда, когда мы всей семьёй гостили у них в начале 70-х.
В 1941 году Шура Александрова закончила первый класс на одни пятёрки и с нетерпением ждала сентября, когда начнутся новые школьные занятия. Но Великая Отечественная война и блокада Ленинграда, где они с мамой жили, изменили её жизнь навсегда.
Они не успели эвакуироваться на восток. Так и остались в своей маленькой коммунальной квартире на первом этаже, переживая самую тяжёлую блокадную зиму.
Школа, куда ходила Шура, открылась только в октябре. На улице становилось всё холоднее. Дома и в классах не было отопления. Ученики сидели на уроках в пальто и шапках, но всё равно мёрзли. Зато в школьной столовой всем давали по тарелке горячего супа. Для многих детей школа стала спасением в умирающем от холода и голода городе.
Голод в осаждённом Ленинграде усиливался. Люди, истощённые от голода и холода, замерзали на улицах, лестничных площадках и в своих квартирах.
В своём подъезде Шура перестала встречать многих соседей. Те, с кем она раньше здоровалась, теперь проходили мимо, не замечая её. Словно не узнавали. Только один дедушка всегда отвечал на её приветствие. Он жил где-то на верхних этажах и иногда проходил мимо их квартиры, спускаясь на улицу.
Шура немного боялась этого высокого дедушку в длинном пальто. До войны он всегда прикрикивал на расшалившихся детей, когда проходил по двору. Он запомнился Шуре строгим и мрачным, похожим на старого волшебника из сказки.
В начале зимы, когда нормы по карточкам стали совсем маленькими, а холода усилились, мама Шуры заболела. Она не могла ходить на работу и даже с трудом вставала с кровати. Все домашние дела легли на плечи Шуры. Она носила воду из колонки, искала дрова и топила печь-буржуйку, стояла в очередях за продуктами, ухаживала за больной мамой и не бросала учёбу в школе. Она старалась справляться со всем, но к вечеру у неё не оставалось сил даже на чтение перед сном.
В их с мамой маленькой комнате в коммунальной квартире было только одно окно. Оно выходило на задний двор и смотрело на глухую стену соседнего дома. В комнате всегда было темно, даже в солнечные летние дни за окном царил полумрак, а зимой и вовсе было уныло.
Шура не любила смотреть в окно, но однажды, за день до Нового 1942 года, засыпая в кровати, она вдруг заметила странные отблески на стекле. Сначала она подумала, что ей показалось, но нет, искристые лучи света продолжали сиять откуда-то снаружи.
Девочка вскочила с кровати и подбежала к окну. То, что она увидела за окном, заставило её широко раскрыть глаза от удивления.
Посреди мрачного пустыря, занесённого снегом и зажатого между стенами домов, стоял снеговик! Он был сделан из трёх снежных комьев, на голове у него было ведро, а из-под нижнего комка торчали чёрные носки старых валенок. С обеих сторон среднего комка были палки в рукавицах, которые выглядели как руки-закорючки. В одной «руке» снеговик держал плетёную корзину, а в другой — бенгальский огонь, который рассыпал вокруг искры. Именно его отблески девочка заметила на своём окне.
Из-под помятого ведра на Шуру смотрели два глаза-пуговицы. А рот, вырезанный под носом-сучком, расплывался в широкой улыбке. На шее у этого забавного создания был повязан потрёпанный шарф.
Увидев эту необычную картину, девочка, которая только что проснулась и ещё не успела устать, звонко рассмеялась. Она прижалась носом к окну, чтобы лучше рассмотреть неожиданного весёлого гостя, и закричала:
— Мама, мама, посмотри, какой чудесный снеговичок стоит у нас под окном!
Но у изнурённой болезнью женщины не было сил встать с кровати. Она лишь улыбнулась, глядя на радостно смеющуюся дочь. Ведь уже так давно в их коммунальной квартире не звучал счастливый детский смех.
— Мама, я сбегаю на улицу, посмотрю на него поближе! Не волнуйся, я быстро!
И, надев валенки на босые ноги, девочка выбежала из комнаты.
Когда Шура вернулась домой, её глаза сияли. В кулачке она сжимала два хлебных брикета, которые обычно выдавали по продуктовым карточкам.
— Смотри, что я нашла в корзинке у снеговичка! И вот ещё!
Она достала руку из кармана пальто и протянула её маме. На ладони лежало несколько простых конфет-подушечек.
— Мамочка, вот, возьми хлеб и конфеты! Они такие вкусные! А я сейчас быстро вскипячу воду!
И она бросилась к печке-буржуйке, чтобы поставить чайник (электричество в их доме давно не было).
После того как вечером Шура с мамой пили чай с хлебом и сладостями, девочка долго смотрела в заиндевевшее окно на сказочного снеговика, который улыбался ей с улицы. И счастье переполняло её доброе сердце. Наконец-то у больной мамы чуть порозовели впалые щёки! Значит, она обязательно выздоровеет! Спасибо тебе, дорогой Снеговичок!
Утром, едва проснувшись, Шура первым делом подбежала к окну. Знакомая белая фигурка с ведром на голове всё ещё стояла на пустыре, заметённом снегом, и поблескивала глазами-пуговицами. Одна рука в варежке была поднята вверх, словно приветствуя девочку. Шура удивилась — вчера она не была так высоко. Но тут же крикнула: «Привет, Снеговичок!» — и радостно помахала ему в ответ.
После уроков Шура не могла дождаться, когда же наконец-то закончится учебный день. Она побежала домой и, прежде чем зайти в квартиру, заглянула к своему новому знакомому. Место на пустыре и в обычное время было безлюдным, а теперь и подавно никто сюда не заходил. Шура не понимала, зачем кому-то взбрело в голову лепить здесь снеговика. Вокруг не было никаких следов, кроме одной цепочки, которая вела прямо к нижнему кому. Будто снеговик сам пришёл сюда в своих дырявых валенках.
При дневном свете Шура внимательно рассмотрела снеговика со всех сторон. Ничего особенного она не заметила. Снеговик как снеговик. Разве что пуговицы вместо глаз были необычные — выпуклые и блестящие, словно живые.
Я уже было собралась отправиться домой, но, заглянув в корзинку, которая висела на палке рядом с варежкой, я застыла в изумлении…
На дне корзинки стояла миниатюрная ёлочка, украшенная такими же маленькими игрушками! А под ёлкой лежали два больших куска сахара и горсть конфет-подушечек!
Я не могла поверить своим глазам и от радости запрыгала на месте. А потом побежала к маме, чтобы поделиться своей радостью и угощениями.
Мы встретили Новый год втроём: мама, я и снеговик за окном. Мы поставили миниатюрную ёлочку с игрушками на подоконник. Там же мы устроили праздничный стол — с хлебом, сахаром, конфетами и чаем.
Когда мама устала и легла спать, я ещё долго смотрела на своего снежного друга в окно и что-то тихо шептала. Может быть, я делилась со Снеговичком своим заветным желанием — чтобы мама скорее поправилась.
Теперь каждый день, возвращаясь из школы, я находила в плетёной корзинке на пустыре то кусочки хлеба, то крупу в мешочке, то сахар, то другие продукты. И всегда — вкусные конфеты-подушечки.
Благодаря этому подспошью мама начала постепенно восстанавливаться. К ней возвращались силы. Вскоре она уже могла самостоятельно вставать с кровати. А через две недели она даже вышла во двор, чтобы взглянуть на своего спасителя.
В знак благодарности они с Шурой заменили худые варежки снеговика на тёплые, связанные вручную. На голову надели шапку-ушанку. А на шею, вместо старого, повязанного в дырах, повязали пушистый шарф с оленями. И приговаривали со смехом: «Теперь тебе, Снеговичок, никакие морозы не страшны!»
Но однажды случилась беда. Во время очередного налёта фашистских бомбардировщиков взрывной волной снеговика разметало по всему пустырю. И следа не осталось. Этим же взрывом выбило стёкла в их окне. Хорошо, что они успели спрятаться в бомбоубежище. Иначе погибли бы.
Позже работники коммунальной службы, конечно, помогли вставить стёкла. А вот снеговика…
Шура каждый вечер и каждое утро с надеждой выглядывала в окно. Мечтала увидеть на прежнем месте улыбающуюся знакомую рожицу с блестящими глазами-пуговицами. Но чуда не происходило…
Чтобы утешить дочь, мама в шутку сказала:
— Шура, не грусти! Снеговичок ушёл, но он помогает другим детям, у которых тоже болеют мамы…
Дни шли своим чередом, приближалась весна. Снег начал таять под яркими лучами солнца. Однажды, возвращаясь из школы, Шура увидела у своего подъезда траурную процессию. Соседи, сняв шапки, стояли рядом с носилками, на которых лежало чьё-то тело. Девочка подошла ближе и узнала в мёртвом человеке высокого старика с верхнего этажа.
Старушки рядом перешёптывались:
— В середине зимы умер, как и многие, от голода. Прямо в своей кровати. А сегодня его случайно нашли, когда в доме начали ремонтировать водопровод и вскрыли квартиру. Думали, что она пустая, а там вот что… Два месяца, наверное, лежал окоченевший в своей комнате…
Шура не стала слушать дальше старушечьи разговоры. Прежде чем зайти в подъезд, она в последний раз взглянула на строгого старика, лежащего на носилках, и у неё перехватило дыхание. Сквозь слёзы она увидела, как застывшая рука старика крепко сжимает холщовый мешочек, из которого на носилки высыпалось несколько продолговатых конфет-подушечек…
salik.biz/articles/90660-snegovichok.html