Куда бы ты ни шел-ты уже там

[aura16]

Предлагаю выдержки из книги Джона Кабат-Зинна- "Куда бы ты не шел-ты уже там. Медитация полноты осознания в повседневной жизнии", а также ссылка на эл.вариант: "Чтобы коснуться настоящего, где бы мы ни были, нам следует приостановить свой чувственный опыт, пока настоящее не войдет в нашу жизнь. Лишь реально почувствовав его, увидев во всей полноте и осознав, мы познаем и поймем его глубже. И тогда мы постигнем смысл настоящего, вберем его в себя и двинемся дальше. Но нас почему-то чаще заботит минувшее — то, что прошло, или же будущее, которое еще не наступило. Все мы ищем землю обетованную, надеясь, что там жизнь будет лучше и счастливее, как в наших грезах или как была в прошлом. На деле мы редко признаем, что внутренне стремимся к этому, если вообще признаем. Более того, мы в лучшем случае лишь отчасти понимаем, что делаем в этой жизни и что творим с ней; как влияют наши поступки, а на более тонком уровне и мысли, на все видимое и невидимое нашему взору, на все свершенное и не свершенное нами.
К примеру, мы часто неосознанно впадаем в самонадеянную уверенность, будто все, что приходит нам в голову — наши мимолетные суждения и мнения, — суть “истинные” знания о том, что происходит “там” —“снаружи”, “вокруг нас” и “здесь” — в наших душах. Как же мы ошибаемся! И как дорого мы платим за свою неоправданную самонадеянность, за все свое почти сознательное пренебрежение к прелести настоящего, мгновения которого беззвучно осеняют нашу жизнь, а нам и невдомек. Может, мы просто бессильны что-либо предпринять? Но тогда и вовсе не попасть туда, где реально находишься, не соприкоснуться со всей полнотою своих возможностей. Мы пытаемся защититься собственным вымыслом, успокаивая себя, что якобы знаем, кто мы, где находимся, куда идем, знаем, что с нами происходит. А сами стянуты путами суждений, фантазий и устремлены более всего к прошлому или будущему: к тому, чего жаждем, или к тому, чего бежим и страшимся. Все это беспрестанно громоздится перед нами, скрывая наш путь и саму почву под ногами.

Книга, которую вы держите в руках, посвящена пробуждению от грез и связанных с ними кошмаров. Незнание того, что человек живет в плену грез, буддисты называют неведением или попросту глупостью. Прикосновение к собственному незнанию они именуют полнотой осознания. Труд, направленный на пробуждение от грез, — труд медитации, постоянного бодрствования, непрестанного осознавания настоящего. Пробуждение идет рука об руку с тем, что называют мудростью — прозрением в глубь причин и следствий, осознанием всеобщей взаимосвязанности. Осознание не дает уйти в навеянную грезами придуманную “реальность”. Чтобы найти путь, нужно лишь присмотреться к настоящему. Ведь настоящее — единственное время, данное нам для жизни и роста, ощущений и изменений. Нужно отчетливо осознать невероятную силу притяжения Сциллы и Харибды прошлого и будущего, того мира грез, который они предлагают нам взамен наших жизней. Осознать — и защитить себя от них.

Пусть достанет тебе сил быть слабым :
Если ты решителен и образован, то, вероятно, часто производишь впечатление человека, незнакомого с чувством неадекватности, опасности и обиды. Это впечатление может оттолкнуть от тебя окружающих и причинить сильную боль и им, и тебе. Окружающие весьма охотно хватаются за такие впечатления и дружно начинают их множить. Они изобразят тебя непоколебимым утесом, лишенным всего человеческого. На деле же очень легко потерять связь с собственными ощущениями, прикрывшись восхитительным щитом “имиджа” или “ауры”. В такой изоляции часто оказываются отцы благородных семейств и люди, чье положение подразумевает значительную власть.
Если учесть, что в процессе медитации становишься все сильнее, то вполне можно столкнуться с подобной дилеммой. Уверовав в себя, начинаешь играть роль изначально неуязвимого, истинно божественного звена, у которого все под контролем и который в премудрости своей не попадется на удочку реактивных эмоций. Мудрствуя таким образом, можно остановить собственное развитие и даже не понять этого. Мы все живем эмоциями. И все пытаемся отгородиться от них себе же на погибель.

Поэтому, заметив, что в результате занятий медитацией ты начал производить впечатление непобедимого, сильного, начитанного или премудрого, решив, что, видно, чего-то добился; заметив, как начал распространяться о воспитующей роли медитации, подумай, что, видно, пора тебе осознать эту внутреннюю установку и спросить самого себя: “А не пытаюсь ли я бежать от собственной уязвимости, тоски или от страха, что ношу в себе?” По-настоящему сильный не станет демонстрировать свою силу себе и другим. Лучше полностью сменить политику и направить внимание туда, куда более всего опасаешься заглянуть. Расчувствуйся, расплачься в конце концов, не рассуждай ни о чем, не старайся показаться окружающим неуязвимым или бесчувственным, а просто притронься к своим чувствам и раскрой их. В том, что кажется слабостью, в действительности кроется сила. А то, что кажется силой, часто бывает слабостью, попыткой скрыть страх. И это — игра, показуха, какой бы убедительной она ни казалась окружающим и тебе самому.

ПОПРОБУЙ: Определить моменты, когда особенно остро ощущаешь препятствия. Попробуй смягчиться, когда испытываешь стремление быть сильным, стать щедрым, если пытаешься утаить. Некри¬тичность по отношению к такому толчку равносильна эмоциональной закрытости. Если обнаружится печаль или горе, не пытайся прогнать их. Дай себе волю почувствовать, что бы ни чувствовалось. Подметь, когда попытаешься привычно определять, слезы или чувство уязвимости. Просто чувствуй то, что чувствуешь, следи за непрерывностью осознания; качайся вверх и вниз на волнах “добра” и “зла”, “силы” и “слабости”, — пока не увидишь, что всего этого недостаточно, чтобы полностью описать твои ощущения. Пребывай с самими ощущениями. Поверь в величайшую из твоих способностей: находиться “здесь”, бодрствуя.

Медитация любви и доброты:

Человек — это самодостаточный Остров;Каждый из нас — лишь обломок великого континента, главного малая часть;
Если море проглотит гигантскую глыбу,Станет Европа маленьким мысом,Заштатным поместьем, как у друзей твоих,
как у тебя самого;Любой человек может смертельно унизить меня,ибо я заплутал в человечестве;
Не стоит пытаться узнать, по ком звонит колокол, —Он звонит по тебе.(ДЖОН ДОНН) Мы откликаемся на чужую боль, ибо все мы взаимосвязаны. Обладая целостностью и в то же время являясь частью чего-то большего, мы в состоянии изменять окружающий мир, изменяя себя. Если в данный момент я стал средоточием добра и любви, значит, в большом мире появилась частичка добра и любви, которой не было мгновением раньше. От этого благо и мне, и другим. Ты, верно, заметил, что далеко не всегда бываешь средоточием любви и доброты, даже к себе самому. В нашем обществе можно говорить о заниженной самооценке как об эпидемии. Когда в 1990 г Далай-лама беседовал в Дхарамсале с одним западным психологом, он с трудом понял, что такое “низкая самооценка”. Несколько раз ему переводили эту фразу на тибетский, хотя Далай-лама прекрасно говорит по-английски. Он никак не мог уяснить, в чем заключается низкая самооценка, а когда в итоге понял сказанное, то явно погрустнел, услышав, что так много американцев чувствуют собственную неадекватность и отвращение к себе.

Такие чувства для жителей Тибета — дело неслыханное. Они располагают целым набором проблем, от которых страдают гонимые в странах “третьего мира”, однако низкой самооценки в числе этих проблем нет. Но никто не знает, что произойдет с будущими поколениями, когда те вступят в контакт с пресловутым “развитым обществом”. Видимо, мы “переразвиты” внешне, но “недоразвиты” внутренне. Вот мы и прозябаем в нищете со всем своим бо¬гатством. Выбиться из душевной нищеты поможет медитация добра и любви. Начни, как обычно, с себя. Попытайся вызвать в душе своей чувства доброты, приятия, любования. И возвращаться к ним снова и снова, как снова и снова возвращаешься к своему дыханию в процессе медитации. Рассудку нелегко пойти на это, ибо раны, что мы носим в себе, глубоки. Но хоть ради эксперимента наполни сердце свое осознанием и всеприятием, как мать, прижимающая к груди обиженного или испуганного ребенка, исполнена открытой и безусловной любви к нему. Способен ли ты научиться прощать — пусть не других, хотя бы себя? Может ли человек в этот момент ощутить счастье? А хорошее ли ощущение — иметь хорошее ощущение? Не в таких ли моментах заключается основа счастья? Упражнение в доброте и любви выполняется следующим образом, только прошу не подменять его формулировками. Слова — обычно не более чем дорожные указатели...

Начни, сосредоточившись на позе и дыхании. Затем в области сердца или брюшины вызови ощущение или образ доброты и любви, и пусть их свет заполнит все твое существование. Покойся в объятиях собственного осознания. Ты, как любое дитя, достоин добра и любви. Пусть щедрые силы матери и отца соединятся в твоем осознании, и в этот миг существо твое обретет то признание, уважение и ту доброту, которые, возможно, ты не получил в детстве. Наслаждайся теплотой этих добрых и любящих сил, жадно вдыхай и выдыхай их, как если бы целую жизнь безнадежно стремился к ним — и вдруг получил их живительную подпитку. Вызови в себе ощущение умиротворенности и всеприятия. Некоторым помогает, если они периодически повторяют себе примерно следующие слова: “Да покинет меня невежество! Да покинут меня алчность и ненависть! Да уйдет от меня страдание! Да пребуду я в счастии!” Но цель этих слов одна: разбудить ощущение добра и любви. Это лишь добрые пожелания самому себе — сознательно сформированное намерение хоть сейчас, хоть на это мгновение освободиться от тех проблем, что так часто мы сами себе создаем или запутываем из-за собственных страхов и беспамятности.

Однажды сделав себя средоточием доброты и любви, осветив свое существование их светом, упокоившись в объятиях доброты и любви, ты сможешь остаться таким навсегда: вечно пить из этого источника; купаться в нем, обновляясь; питаться от него, пополняя запасы жизненных сил. Это упражнение воистину исцелит твои тело и душу. В занятиях можно пойти дальше. Сделав свое существо центром лучистой энергии, выпусти ее сияние наружу и направь туда, куда ты сам захочешь. Сначала, например, на самых близких тебе членов твоей семьи. Если у тебя есть дети, сосредоточься душою и сердцем на них, представь сущностные их качества, пожелай им добра, избавления от напрасных страданий, обретения истинного пути в этом мире, познания любви и прощения. А потом распространи пожелания на своего партнера, на братьев, сестер, на родителей...

Распространи доброту и любовь на родителей, живы они или умерли, пожелай им добра, пожелай, чтобы не знали они боли одиночества, приголубь их. Если чувствуешь, что способен на это, что таким образом исцелишься и обретешь свободу, найди уголок в своем сердце, чобы простить их за все недостатки, за страхи, за всю несправедливость и те страдания, что они могли причинить тебе. Вспомни строку Йитса: “Да что могла бы она натворить такая, как есть?”И вовсе не обязательно на этом останавливаться. Любого можно оделить добротой и любовью, знакомых и незнакомых тебе людей. Возможно, это пойдет им на пользу, но в первую очередь это, несомненно, принесет пользу тебе, обнажит и расширит твое чувственное бытие, и оно начнет неуклонно набирать силу по мере того, как ты намеренно будешь обращать свои доброту и любовь на людей, с которыми тебе бывало непросто, на того, кого ты недолюбливал или кто отвергал тебя, на того, кто угрожал и вредил тебе. Во время занятий ты можешь направить доброту и любовь на целые сообщества — на угнетенных, страждущих, попавших в сети войны, насилия, ненависти. Пойми: они такие же, как и ты, они любят, надеются, верят, им нужны кров, пропитание и мир. Возлюби всю планету в целом, торжествующую и молчаливо страдающую, природу, реки и ручейки, воздух, океан, леса, растения и животных, всех вместе или каждого в отдельности.

Практика добра и любви в медитации и в повседневной жизни по сути своей беспредельна — беспрерывное и безграничное проявление взаимосвязи. Это слияние. Если на мгновение полюбишь одно дерево, один цветок, одну собаку, один уголок, одного человека или хотя бы себя, то в этом моменте пребудут все люди, все места, все страдания и вся гармония. Такие упражнения — не попытка изменить что-то или куда-то попасть, как, наверное, кажется на первый взгляд. В них лишь стремление обнаружить неотъемлемые качества бытия. Любовь, доброта постоянно живут где-то, а значит, везде. Мы не способны коснуться их и почувствовать их прикосновение из-за наших собственных страхов и обид, алчности и ненависти, отчаянных попыток держаться иллюзии полного одиночества и разобщенности. Разбудив в себе занятиями такие чувства, мы выходим за пределы собственного неведения; подобно тому как в йоге мы преодолеваем сопротивление мышц, связок и сухожилий, так и в любой по форме медитации преодолеваем ограниченность и неведение собственного ума и сердца.

Моя религия — доброта.(ДАЛАЙ-ЛАМА)
ПОПРОБУЙ: В процессе занятий прикоснуться к сути своей с добротой и любовью. Попробуй преодолеть возможное внутреннее сопротивление занятиям, вырваться за рамки объяснений, почему в твоей жизни отсутствуют любовь и понимание. Пойми: все это только твои мысли. Окунись в приятную теплоту доброты и любви, как в детстве, сидя на ручках у любящей мамы или отца. А теперь поиграй с нею: направь ее лучи на других людей и на весь окружающий мир. Практика эта безгранична, собственно, как и любая другая; она ширится и углубляется тем больше, чем чаще к ней обращаешься, — так же буйно растут цветы в любовно ухоженном саду. Ни в коем случае не стремись оказать помощь кому-нибудь из людей или всей планете. Просто осознавай их, люби их, желай им добра, с добром, состраданием и пониманием откройся их горестям. Если же в процессе занятий заметишь, что практика эта требует от тебя изменить свое поведение в повседневной жизни, то пусть и поступки твои станут вместилищем любви, доброты и осознанности.

Куда бы ты ни шел — ты уже там:
Обращал ли ты внимание на неизбежность предстоящего? Рано или поздно то, с чем ты не хочешь иметь дело, чего стремишься избежать, что прячешь в долгий ящик и притворно не замечаешь, вдруг настигает тебя, особенно при условии укоренившихся стереотипов и страхов. Несерьезно полагать, что, если тебе плохо “здесь”, стоит уйти “туда” — и сразу все станет иначе. Работа плоха — меняй работу. Жена плоха — меняй жену. Плох город — смени город. Проблема с детьми — оставь их на воспитание другим. За всем этим стоит суждение, что причина всех твоих бед внешняя и заключена в твоем местоположении, окружающих людях, обстоятельствах. Сменишь место, обстоятельства — и сразу все встанет на свои места. Начнешь сначала — и все будет по-новому. При такой точке зрения легко не заметить, что у каждого своя голова, свое сердце и еще нечто такое, что можно назвать, скажем, “кармой”. От себя не убежишь, как ни старайся. Да и с какой стати ты решил, что где-то там все было бы иначе, гораздо лучше? Не мудрствуй лукаво. Рано или поздно возникнут все те же проблемы, если, конечно, основаны они на стереотипах восприятия, мышления и поведения. Чаще всего жизнь начинает бить человека, когда он сам отворачивается от нее, не желая признавать естественный ход вещей, отказываясь преодолевать трудности, не понимая, что по сути дела он может обрести чистоту восприятия и изменить себя в самой гуще “здесь и сейчас”, какой бы сомнительной эта возможность ни представлялась ему. Однако мелкому “эго” проще и безопаснее свалить ответственность за нерешенные проблемы на окружающих и обстоятельства.

Куда как проще жаловаться, обвинять, полагая, что нужно лишь изменить обстоятельства для того, чтобы скрыться от сил, связавших тебя по рукам и ногам и теперь не дающих расти и чувствовать себя счастливым. А еще можно заниматься самобичеванием и в последней попытке убежать от ответственности прикрываться чувством, что ты сам окончательно все испортил и теперь уничтожен непоправимо. Но в обоих случаях человек полагает, что не способен по-настоящему изменить себя и расти над собою и поэтому должен пощадить других, да и силы поберечь, удалившись с поля битвы. Жертвы подобного подхода к жизни — повсюду. Куда ни взглянешь, кругом нарушенные связи, разрушенные семьи, сломавшиеся люди, — бродяги без роду и племени, что в растерянности слоняются с места на место, от дела к делу, заводят связи то тут, то там, хватаются то за одну идею спасения, то за другую и отчаянно надеются, что “тот” человек, “та” работа, “то” место, “та самая” книга поставят все на свои места. Или же, ощущая свою оторванность, ненужность и разочарованность, они отказываются от всяческих, даже ошибочных, попыток обрести душевный покой.

Медитация как таковая не защищает от этих попыток поискать ответы и решения собственных проблем на стороне. Есть такие, что постоянно мыкаются от методики к методике, от учителя к учителю, от религии к религии в поисках чего-то эдакого: “эдакого” учения, “эдаких” отношений, “эдакого” мгновенного “озарения”, которые якобы откроют им дверь к самопознанию и освобождению. Но это может превратиться в навязчивый бред, бесконечные поиски укрытия от того, что ближе всего к истине и, наверное, больнее всего. Из-за боязни, в стремлении найти кого-то особенного, кто бы раскрыл им глаза, люди порой становятся болезненно зависимыми от учителей медитации, забывая, что как бы хорош учитель ни был, когда-то и самому придется пережить борьбу с самим собой, и источником этой борьбы всегда будет ткань твоей собственной жизни.

Для некоторых тихая пристань медитационных ретритов становится способом существования, позволяющим плыть по течению жизни, а о том, что есть возможность поглубже заглянуть в себя, они и не думают. Конечно, во время ретрита всё в определенном смысле проще. Проблемы повседневного характера за тебя решают другие. Жизнь обретает смысл. Требуется лишь сидеть, ходить, осознавать, присутствовать, принимать пищу из заботливых рук персонала, внимать мудрым речам людей, долго и упорно работавших над собою и в значительной степени обретших понимание и гармонию жизни. Вот и я изменюсь, вдохновившись на более полную жизнь, познаю, что значит — быть в этом мире, и обрету иное видение собственных проблем. В значительной степени все это так. Хорошие учителя и долгие периоды медитации в одиночестве во время ретрита могут оказаться весьма полезными и целительными, если с готовностью принимаешь все, что происходит во время ретрита. Но существует опасность, и ее нужно беречься, что ретрит может стать уходом от реальной жизни и сам ты в итоге ни на волос не изменишься. Кончается ретрит, проходят несколько дней, недель, пусть месяцев, — и вот ты опять в привычной колее, и отношения не ясны, и ты в плену ожидания другого ретрита, другого великого учителя, паломничества в Азию или иной романтической бредни, где все будет глубже и чище и сам ты станешь другим.
Многие попадают в ловушку таких представлений и взглядов. Но в конечном итоге от себя не сбежать, можно лишь изменить себя. И не помогут ни наркотики, ни медитация, ни алкоголь, ни развод, ни уход с работы. Ни одно из решений не даст тебе роста, если не обернулся лицом к реальным обстоятельствам и не открылся им совершенно осознанно, если грубый наждак обстоятельств не обточил твоих острых углов. Другими словами, если ты не захотел учиться у самой жизни.

Этот путь требует от тебя работы над собой там, где ты находишься, и в обстоятельствах, присутствующих здесь и сейчас: на этом самом месте, с этим человеком, с этой дилеммой, на этой работе. Осознание охватывает те самые обстоятельства, в которых ты сейчас находишься, какими бы неприятными, обескураживающими, стесненными, беспросветными и тупиковыми они ни казались; задача его — убедиться, что сделано все возможное и все силы брошены на то, чтобы изменить себя, прежде чем ты прекратишь тратить силы и двинешься дальше. Именно в этом должна заключаться настоящая работа. Итак, если ты думаешь, что медитировать скучно и бесполезно, да и условий подходящих у тебя нет, если считаешь, что в пещере в Гималаях или в каком-нибудь монастыре в Азии, на тропическом пляже или на ретрите в соответствующих условиях все пойдет лучше, а медитация углубится... то ты заблуждаешься. Ведь в пещере, на пляже и на ретрите окажется не кто иной, как ты сам — с теми же представлениями, тем же телом, тем же дыханием, что и здесь. И вот минут эдак через пятнадцать тебе уже одиноко в пещере, темно и сверху капает. А на пляже пошел дождь и похолодало. А на ретрите не понравился учитель, еда или помещение. Да мало ли что. Лучше успокойся и признай, что хорошо может быть и там, где ты есть. Прямо сейчас коснись основ своего бытия, и пусть полнота осознания войдет в тебя и исцелит. Если ты понял это, тогда и только тогда пещера, монастырь, пляж и ретрит обретут свою истинную полноту. Как и всякое другое место.

Каково мое главное Призвание на этой земле?
“Каково мое призвание на земле?” Этот вопрос мы задаем себе снова и снова. Ведь, может быть, мы незаметно для себя уже делаем дело, предназначенное другому? Более того, вдруг этот “другой” — только плод нашего воображения, узник нашей фантазии? Мыслящие создания, втиснутые, подобно всем формам жизни, в неповторимую оболочку единичного организма, называемую телом, мы одновременно, совокупно и безлично участвуем в непрерывной круговерти цветения жизни и обладаем исключительной способностью отвечать за те удивительные мгновения, что отведены нам на жизнь, по крайней мере пока проживаем их под солнцем. Но нам дарована и другая удивительная способность: мы позволяем измышлениям собственного рассудка затуманивать наш жизненный путь. Мы все рискуем никогда не узнать о том, что неповторимы, во всяком случае, пока прячемся в тени привычных рассуждений и определений.

Бакминстер Фуллер, первооткрыватель (или изобретатель?) геодезического купола, в возрасте тридцати двух лет сидел как-то ночью на берегу озера Мичиган и в течение нескольких часов размышлял о самоубийстве. Как утверждает молва, в делах ему не везло, от чего у него сложилось ощущение, что он окончательно запутал свою жизнь и наилучший выход — это уйти со сцены, облегчив тем самым участь жены и малолетней дочери. Казалось, все, к чему он имел отношение, шло прахом, невзирая на его удивительно творческое воображение, оцененное, к сожалению, гораздо позже. Однако Фуллер не оборвал свою жизнь (возможно, потому, что свято верил в скрытый порядок и единство вселенной, частью которой он, по глубочайшему его убеждению, являлся), а решил начать жить так, будто умер той ночью.

Поскольку он мертв, ему не надо беспокоиться о том, как складываются обстоятельства по отношению к нему лично, и он может жить как уполномоченный вселенной. Все дальнейшее его существование будет принесено в дар. И он станет жить не для себя, а ради благородной цели: “Что есть такого на этой планете (а назвал он ее “Космический Корабль Земля”), о чем бы я знал и что, может быть, не произошло бы, если б я не приложил стараний?” Он решил задавать этот вопрос непрерывно и делать все, что подвернется, следуя своему чутью. Взяв таким образом у всей вселенной подряд на работу во благо человечества, обретаешь возможность изменять и обогащать место твоего обитания за счет того, кто ты есть, каков ты и чем занимаешься. И это перестает быть твоим личным делом, а становится частным способом выражения целостности вселенной.
Редко со всею решительностью задаемся мы вопросом: что велит нам делать наше сердце и какими велит быть? В словах я бы выразил это так: “Каково мое главное Призвание на этой земле?”, причем слово “Призвание” с прописной буквы, или “Что мне настолько небезразлично, чтобы сделать это перед лицом смерти?” Если задал себе этот вопрос и не в силах ответить ничего, кроме “Не знаю”, продолжай задавать его. Начав размышлять над такими вопросами лет с двадцати, к тридцати пяти — сорока, а может, к пятидесяти или шестидесяти годам в поисках ответа ты придешь в такие места, куда не попасть, повинуясь условностям среднего класса, родительским чаяниям или, что еще хуже, собственным шатким и узким стремлениям и убеждениям.
Начни задавать себе этот вопрос в любое время, в любом возрасте. Он способен серьезно повлиять на твое видение мира и решения, которые ты принимаешь. Это не значит, что вдруг ты захочешь изменить то, что делаешь, но может означать, что ты иначе отнесешься к тому, как ты делаешь это. Поскольку ты состоишь на службе у всей вселенной, обязательно случится удивительное, даже если кто-то другой заберет твои лавры. Наберись терпения. Зрелость на таком жизненном пути приходит со временем. Но начинать, разумеется, нужно здесь. Когда? Да прямо сейчас.

Результаты самоанализа заранее непредсказуемы. Фуллер сам говаривал: все, что случается в данный момент у тебя на глазах, никогда в полной мере не отражает реально происходящее. Он с удовольствием подчеркивал, что для пчелы важнее всего мед. Но пчела — одновременно и средство, созданное природой для перекрестного опыления цветов. Взаимосвязанность — вот наиглавнейший закон природы. Ничто не изолировано. Каждое событие сопряжено с другими. Все беспрестанно развивается на самых различных уровнях. Нам нужно со всем тщанием исследовать переплетение нитей в материи бытия, дабы с решительностью и достоверностью проложить в ней ниточки собственных жизней. Фуллер верил в скрытую архитектуру природы, непостижимо связующую форму и функцию. Он предполагал значимость природных структур и тесную, многоуровневую их связь с человеческой жизнью. Еще при его жизни результаты кристаллографических исследований показали, что ряд вирусов, представляющих собой субмикроскопические скопления макромолекул на грани существования, строятся по геодезическим принципам, обнаруженным в экспериментах с многогранниками. Фуллер совсем немного не дожил до появления совершенно новой области химии на базе неожиданного открытия углеродистого соединения в форме футбольного мяча, обладающего удивительными свойствами, которое вскоре стало именоваться “мяч Бакминстера Фуллера”. Занимаясь своим делом и следуя собственным путем, он в своих размышлениях неожиданно открыл такие миры, о каких и не мечтал. И ты сумеешь. Фуллер никогда не думал, что чем-то отличается от других, считая себя просто человеком, которому по душе возиться с идеями и фигурами. Его девизом были слова: “Если мне понятно, то и другие поймут”.

Метафорическая гора:
Горы существуют в природе и в наших душах. Одна только мысль о них влечет нас, зовет на штурм вершин. Наверное, смысл учения горы заключается в том, что всю ее целиком — и внешнюю форму, и внутреннее содержание — ты носишь в себе. Порою ищешь, ищешь гору — и не находишь. Но вот приходит время — и все мотивы налицо, и ты готов пробиться к ее подножию, а потом и к вершине. Метафора восхождения на вершину наиболее полно отражает поиск смысла человеческого существования, странствия души, пути возмужания, преобразований и осознания. Жестокие испытания на этом пути олицетворяют решимость человека расправить плечи и раздвинуть горизонты собственных возможностей. В конечном итоге вся наша жизнь — путь к вершине. Гора — наш учитель — дает нам редкую возможность без устали накапливать силы и мудрость. И если ты решился отправиться в путь, то знай, что долгие годы тебе предстоит учиться и расти над собой. Риск значителен, жертвы огромны, результат непредсказуем. Но в конечном итоге смысл приключения в самом восхождении, а не в жизни на вершине.

Сначала узнаешь, каково у подножия. И только потом познаешь склоны горы и в конце концов, может статься, вершину. Но на вершине горы тебе не задержаться. Странствие закончится только с твоим вовращением, когда ты, обернувшись, увидишь свой путь со стороны. Ведь, побывав на вершине, ты обрел иной взгляд на вещи и видение твое в корне изменилось. В своей чудесной незавершенной эзотерической притче “Гора Аналог”* Рене Домаль отчасти отразил приключения собственной души. В том отрывке, что я помню особенно ярко, раскрывается смысл правила восхождения: прежде чем отправиться к следующей стоянке, ты обязан пополнить запасы в том лагере, что покидаешь, для идущих вослед за тобой. А спустившись с горы, ты делишься всей суммой знаний с другими, чтобы и им была польза от того, что ты узнал за время пути*. Это смысл деятельности каждого учителя: показать другим максимум того, что успел познать. Это как доклад о проделанной тобою работе, не более чем очерки опыта, но никак не абсолютная истина. Ведь приключение не окончено. Все мы штурмуем свою Гору Аналог, все мы нуждаемся в помощи рядом идущего.

Не навреди — ахимса:
В 1973 г после нескольких лет, проведенных в Непале и Индии, мой приятель вернулся домой и объявил: “Если уж мне не суждено совершить ничего полезного, постараюсь по крайней мере делать как можно меньше дурного”. Люди по неосторожности часто приносят всякую заразу из отдаленных уголков света. Меня же идея ахимсы* поразила в одночасье прямо в моей гостиной, и того момента мне не забыть никогда. Я знал об ахимсе и раньше. Идея “непричинения зла” таится в самом сердце йоговской практики и “клятвы Гиппократа”. Она лежала в основе революционных преобразований Ганди и его личной медитативной практики. Но сразила меня необычайная искренность, с которой мой приятель, этот несуразный, как мне казалось, человек, объявил о своем решении. Мне пришло в голову, что ахимса — отличный способ отношения к окружающему миру и самому себе. Наверное, стоит попробовать причинять как можно меньше ущерба и страданий? Живи мы все так, не страдать бы нам от безумного подъема насилия, захлестнувшего наше существование и мышление. И к самим себе мы отнеслись бы великодушнее как на коврике для медитаций, так и поднявшись с него.

Как принцип, непричинение замечательно, однако главное ведь не принцип, а его проведение в жизнь. Пусть кротость ахимсы для начала благословит тебя самого и твое отношение к жизни. Ты бываешь порою несправедлив к себе самому, недооцениваешь себя? Вспомни в этот момент ахимсу. Осознай и прости себя. Ты обсуждаешь людей за их спинами? Ахимса. Ты из кожи вон лезешь, перерабатываешь вопреки здоровью и благополучию? Ахимса.
Ты обижаешь и огорчаешь окружающих? Ахимса. Однако легко применять ахимсу к тем, кого не боишься. Проверить себя можно, реализовав этот принцип в угрожающей для тебя ситуации. Прямым источником желания задеть или обидеть другого является чувство страха. Непричинение зла требует посмотреть своим страхам в лицо, осознать и признать их. Признать, то есть взять на себя ответственность за них. А взять ответственность — значит не дать страху возможности доминировать в твоих взглядах на жизнь. Только полное осознание собственных предпочтений и неприязни и желание справиться с этими умонастроениями, как бы ни было трудно, поможет тебе разорвать круг страданий. Без ежедневной практической реализации своекорыстие раздавит все высокие идеалы.
Ахимса есть состояние души, это нравственное понятие должно применяться ежедневно во всех жизненных перипетиях. Но нельзя применять его избирательно: оно потеряет свой смысл.
"Если не можешь возлюбить короля Георга V или, скажем, Сэра Уинстона Черчилля, то возлюби свою жену, мужа или детей. Каждую минуту и целый день думай сначала о них, а потом уже о себе, и пусть круг охваченных твоею любовью непрестанно растет. Если будешь очень стараться, не придется говорить о неудачах."(М.ГАНДИ)

Скачать книгу:Джон Кабат-Зинн http://www.onlinedisk.ru/file/95736/
Нашла здесь:http://nedorazvmenie.livejournal.com/1031588.html#cutid1