Моя душа
Разговаривая с ним и объясняя, что просто хочу освободить его, я разжал железные челюсти капкана. Клацнув, устройство открылось и волк дернулся, попытавшись убежать, но…
читать дальше
Я наткнулся на него, когда остановился возле небольшого лесочка на трассе, ведущей в Иерусалим. Такие лесопосадки здесь есть везде. И тут иногда делают остановку водители, которые слишком спешили и не успели сходить по своим естественным делам до отъезда. Ну, что поделаешь? Это тоже часть нашей жизни. Ну, так вот…
Съехав немного в сторону со скоростной трассы, я вышел и, отойдя немного в лес, сделал именно то, что не позволяло мне ехать дальше. Теперь я был доволен и приготовился продолжить путь, но… Мой взгляд упал на что-то, метрах в десяти от меня. И я не поверил своим глазам.
В капкан попал волк. А наши волки, надо сказать вам, дамы и господа, очень отличаются от тех, которых вы привыкли видеть, как обитателей своих широт. Степной волк маленький и больше похож на облезлую собаку, чем-то напоминающую волка. Причем, очень отдалённо.
Несчастное существо, судя по всему, давно уже тут лежало и приготовилось к смерти. Левая передняя лапа его попала в большой капкан. Который, кстати, категорически запрещён, впрочем как и любые другие. Так что, браконьеры…
Волк смотрел на меня совершенно спокойно. Он уже перестал бояться. Бесконечная боль убила в нём страх и волю к жизни. Он не мог вырваться. И в волчьих глазах я увидел слёзы. Он спокойно смотрел на меня и плакал.
Я вернулся в машину и достал из бардачка тоже совершенно запрещённую вещь. Довольно большой и крепкий нож и плоскую отвёртку. Вернувшись назад я осторожно приблизился к зверю.
Разговаривая с ним и объясняя, что просто хочу освободить его, я разжал железные челюсти капкана. Клацнув, устройство открылось и волк дернулся, попытавшись убежать, но…
Потеря крови, жажда, голод и боль превратили его в смертника. И посмотрев на меня, он опять заплакал. Вздохнув и произнеся молитву, я снял с себя куртку и, стараясь быть подальше от клыков, обернул ею волка, поднял его на руки и понёс к машине. А что ещё я мог сделать, дамы и господа? Не бросать же его на верную смерть.
Волк, как ни странно, не пытался меня укусить. Более того, он смотрел на меня глазами, полными удивления и страха. Наверное, он решил, что человек, которого надо бояться, решил убить его в другом месте, и смирился с этим.
Вместо Иерусалима я вернулся в свой город и поехал к знакомому ветврачу, к которому я возил своего кота. Но объяснить ему, кого я везу на этот раз, я не решился. Боялся отказа.
Так я занёс волка в его кабинет, а потом положил на операционный стол. У врача глаза полезли на лоб.
- Господи, - сказал он, - это же, волк. Вам надо сообщить об этом в спецслужбу. Они заберут его и будут ухаживать.
- Он не доживёт до этого, - заметил я и вытащил из кармана всё, что там было.
Но врач не смотрел на деньги. Его больше интересовала рана на передней левой лапе волка. Он предложил мне держать его голову и сделал укол обезболивающего и снотворного.
Через пару часов волк с намордником был уложен в угол кабинета врача и он сказал мне, чтобы я ехал домой. Он понаблюдает за животным пару дней, а потом позвонит. И уже я сам буду решать, что мне делать дальше.
И через пару дней я приехал за своим волком, которому уже и имя придумал. Джек. А жена, надобно вам сказать, дамы и господа, и не возражала. Она тоже любительница всякой живности.
- Попробуем, - сказала она. - Никто и знать не будет.
Войдя в кабинет Феликса (так зовут врача), я поразился. У него жило несколько котов, и я предполагал, что они, опасаясь волка, будут в другой комнате. Как же я был удивлён, когда увидел, что коты плотным кольцом окружают Джека.
А один, самый большой и самый рыжий, ни много ни мало, сидит на волке сверху и время от времени нюхает его нос и кивает головой Феликсу. Волк же только мигает глазами и совершенно не возражает против такого насилия.
- Триста, - сказал Феликс.
- Что триста? - спросил я.
- Четыреста долларов, - поправился Феликс. - Оставьте его мне. Я такого в жизни не видел. Зачем он вам, а я смогу за ним ухаживать.
- Не выдумывайте, - возмутился я. - И как вы будете за ним ухаживать, если вы с утра и до ночи на работе?
Короче говоря, Джек переехал к нам. В маленький домик на краю города. Он забился в угол и уткнулся своей длинной мордой в наморднике в пол. В этой позе он был и завтра, и послезавтра...
И мы с женой решились. Я снял с него намордник, и Джек, посмотрев на меня, лёг. Я протянул руку и осторожно его погладил. Волчьи глаза смотрели на меня внимательно, не мигая, но в них не было ни страха, ни злости.
А на следующий день наш кот Томка, большой и красивый таец, был замечен лежащим рядом с Джеком. Почему кот, единственный из нас всех, совершенно не боялся волка, сказать вам не могу. Но вскоре…
Вечером Джек уже перекусил. А я вывел его на поводке и показал, где у нас находится место, куда ему стоит делать свои естественные дела, и он понял меня сразу. Том ходил за Джеком следом и закапывал в мягкую землю его отходы. Спал он теперь не с нами, а со своим новым другом, волком.
А когда Джек пришел в себя, освоился в доме и дворе и стал считать нас с женой членами своей семьи, я стал выводить его на улицу. Разумеется, в наморднике и на прочном коротком поводке. Тут собак много. Потому что, у всех частные домики и без собаки скучно.
Поэтому, соседи подходили к нам с Джеком частенько.
- Какая у вас пугливая и облезлая собачка, - заметила как-то соседка справа.
Так за ним и закрепилось – Облезлая собачка.
Джек испуганно жался к моим ногам, когда любвеобильные женщины пытались его погладить А то, что облезлая собачка не лает, не рычит, не может повернуть голову и поднять хвост, я объяснял просто:
- Мы его на мусорке нашли. Его, видимо, били. Он выжил еле-еле. Вот теперь и не может двигаться.
Мужчины, когда я всё это рассказывал, мрачнели и отпускали нецензурные замечания по поводу бывших хозяев Джека, а женщины плакали и, вовсю жалея Джека, пытались погладить. Тот же вскоре привык. И стал, завидев какую-либо даму на улице, мчаться к ней, таща меня позади себя на поводке и подставлял той свою голову.
- Вы бы сняли со своей облезлой собачки намордник, - говорили мне женщины. - Что же вы тираните такого ласкового пса!
И по долгому размышлению, я таки решился и снял намордник. Для Джека наступило полное раздолье и радость, вот только...
Для соседских собак начались черные дни. Они люто лаяли и пытались убежать, как только Джек появлялся на улице. А хозяева псов ругали своих питомцев за то, что они не хотят знакомиться с такой ласковой и общительной собачкой.
А тут у нас произошло радостное событие - дочка родилась. И жена, опасаясь, попросила меня вывести Джека во двор и там держать на привязи.
Скрепя сердце, я вышел с Джеком и, сев возле большого дерева, стал ему объяснять…
Часа два объяснял. И что женщины, они такие подозрительные. И что женщины, вообще недоверчивые. И что я сам, никогда на свете…
И объяснял, пока из дома не донёсся до меня отчаянный крик. Я посмотрел направо и обомлел. Джека рядом не было!
Вскочив, я бросился в дом на ватных, негнущихся ногах, представляя себе все ужасы и проклиная себя за нерасторопность, но...
Когда я влетел в залу, то увидел такую картину. Наша малышка лежала на диване, а рядом с ней, слева сидел большой таец Том, а справа от неё лежал Джек, прижав к малышке свою большую и длинную голову.
Дочка смеялась вовсю и пускала пузыри от счастья. Она двумя ручками тянула волка за усы и уши. А Джек зажмуривался и улыбался.
Жена стояла рядом и смотрела на всё это огромными глазами, полными изумления. Я хотел подойти поближе, но она приложила указательный палец к губам и, шикнув на меня, сказала:
- А ну, иди отсюда. Не мешай нам. Мы наслаждаемся.
Вот и пойми после этого женщин.
Теперь, когда она уходит, то в первую очередь просит Джека:
- Лапочка, рыбочка. Ты уж смотри за моей девочкой. Я тебе доверяю.
Потом поворачивается ко мне и дополняет:
- А ты, покорми, поменяй пелёнки и убери в квартире.
Я тяжело вздыхаю и соглашаюсь.
Вот и вся история, о волке по имени Джек, тайце Томе и любви.
А вы говорите – сколько волка ни корми, он в лес смотрит. Не знаю, куда смотрит эта “облезлая собачка”. Но то, что она нас любит и улыбаться умеет – это точно.
*****
P.S. По материалам настоящего происшествия.
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Я наткнулся на него, когда остановился возле небольшого лесочка на трассе, ведущей в Иерусалим. Такие лесопосадки здесь есть везде. И тут иногда делают остановку водители, которые слишком спешили и не успели сходить по своим естественным делам до отъезда. Ну, что поделаешь? Это тоже часть нашей жизни. Ну, так вот…
Съехав немного в сторону со скоростной трассы, я вышел и, отойдя немного в лес, сделал именно то, что не позволяло мне ехать дальше. Теперь я был доволен и приготовился продолжить путь, но… Мой взгляд упал на что-то, метрах в десяти от меня. И я не поверил своим глазам.
В капкан попал волк. А наши волки, надо сказать вам, дамы и господа, очень отличаются от тех, которых вы привыкли видеть, как обитателей своих широт. Степной волк маленький и больше похож на облезлую собаку, чем-то напоминающую волка. Причем, очень отдалённо.
Несчастное существо, судя по всему, давно уже тут лежало и приготовилось к смерти. Левая передняя лапа его попала в большой капкан. Который, кстати, категорически запрещён, впрочем как и любые другие. Так что, браконьеры…
Волк смотрел на меня совершенно спокойно. Он уже перестал бояться. Бесконечная боль убила в нём страх и волю к жизни. Он не мог вырваться. И в волчьих глазах я увидел слёзы. Он спокойно смотрел на меня и плакал.
Я вернулся в машину и достал из бардачка тоже совершенно запрещённую вещь. Довольно большой и крепкий нож и плоскую отвёртку. Вернувшись назад я осторожно приблизился к зверю.
Разговаривая с ним и объясняя, что просто хочу освободить его, я разжал железные челюсти капкана. Клацнув, устройство открылось и волк дернулся, попытавшись убежать, но…
Потеря крови, жажда, голод и боль превратили его в смертника. И посмотрев на меня, он опять заплакал. Вздохнув и произнеся молитву, я снял с себя куртку и, стараясь быть подальше от клыков, обернул ею волка, поднял его на руки и понёс к машине. А что ещё я мог сделать, дамы и господа? Не бросать же его на верную смерть.
Волк, как ни странно, не пытался меня укусить. Более того, он смотрел на меня глазами, полными удивления и страха. Наверное, он решил, что человек, которого надо бояться, решил убить его в другом месте, и смирился с этим.
Вместо Иерусалима я вернулся в свой город и поехал к знакомому ветврачу, к которому я возил своего кота. Но объяснить ему, кого я везу на этот раз, я не решился. Боялся отказа.
Так я занёс волка в его кабинет, а потом положил на операционный стол. У врача глаза полезли на лоб.
- Господи, - сказал он, - это же, волк. Вам надо сообщить об этом в спецслужбу. Они заберут его и будут ухаживать.
- Он не доживёт до этого, - заметил я и вытащил из кармана всё, что там было.
Но врач не смотрел на деньги. Его больше интересовала рана на передней левой лапе волка. Он предложил мне держать его голову и сделал укол обезболивающего и снотворного.
Через пару часов волк с намордником был уложен в угол кабинета врача и он сказал мне, чтобы я ехал домой. Он понаблюдает за животным пару дней, а потом позвонит. И уже я сам буду решать, что мне делать дальше.
И через пару дней я приехал за своим волком, которому уже и имя придумал. Джек. А жена, надобно вам сказать, дамы и господа, и не возражала. Она тоже любительница всякой живности.
- Попробуем, - сказала она. - Никто и знать не будет.
Войдя в кабинет Феликса (так зовут врача), я поразился. У него жило несколько котов, и я предполагал, что они, опасаясь волка, будут в другой комнате. Как же я был удивлён, когда увидел, что коты плотным кольцом окружают Джека.
А один, самый большой и самый рыжий, ни много ни мало, сидит на волке сверху и время от времени нюхает его нос и кивает головой Феликсу. Волк же только мигает глазами и совершенно не возражает против такого насилия.
- Триста, - сказал Феликс.
- Что триста? - спросил я.
- Четыреста долларов, - поправился Феликс. - Оставьте его мне. Я такого в жизни не видел. Зачем он вам, а я смогу за ним ухаживать.
- Не выдумывайте, - возмутился я. - И как вы будете за ним ухаживать, если вы с утра и до ночи на работе?
Короче говоря, Джек переехал к нам. В маленький домик на краю города. Он забился в угол и уткнулся своей длинной мордой в наморднике в пол. В этой позе он был и завтра, и послезавтра...
И мы с женой решились. Я снял с него намордник, и Джек, посмотрев на меня, лёг. Я протянул руку и осторожно его погладил. Волчьи глаза смотрели на меня внимательно, не мигая, но в них не было ни страха, ни злости.
А на следующий день наш кот Томка, большой и красивый таец, был замечен лежащим рядом с Джеком. Почему кот, единственный из нас всех, совершенно не боялся волка, сказать вам не могу. Но вскоре…
Вечером Джек уже перекусил. А я вывел его на поводке и показал, где у нас находится место, куда ему стоит делать свои естественные дела, и он понял меня сразу. Том ходил за Джеком следом и закапывал в мягкую землю его отходы. Спал он теперь не с нами, а со своим новым другом, волком.
А когда Джек пришел в себя, освоился в доме и дворе и стал считать нас с женой членами своей семьи, я стал выводить его на улицу. Разумеется, в наморднике и на прочном коротком поводке. Тут собак много. Потому что, у всех частные домики и без собаки скучно.
Поэтому, соседи подходили к нам с Джеком частенько.
- Какая у вас пугливая и облезлая собачка, - заметила как-то соседка справа.
Так за ним и закрепилось – Облезлая собачка.
Джек испуганно жался к моим ногам, когда любвеобильные женщины пытались его погладить А то, что облезлая собачка не лает, не рычит, не может повернуть голову и поднять хвост, я объяснял просто:
- Мы его на мусорке нашли. Его, видимо, били. Он выжил еле-еле. Вот теперь и не может двигаться.
Мужчины, когда я всё это рассказывал, мрачнели и отпускали нецензурные замечания по поводу бывших хозяев Джека, а женщины плакали и, вовсю жалея Джека, пытались погладить. Тот же вскоре привык. И стал, завидев какую-либо даму на улице, мчаться к ней, таща меня позади себя на поводке и подставлял той свою голову.
- Вы бы сняли со своей облезлой собачки намордник, - говорили мне женщины. - Что же вы тираните такого ласкового пса!
И по долгому размышлению, я таки решился и снял намордник. Для Джека наступило полное раздолье и радость, вот только...
Для соседских собак начались черные дни. Они люто лаяли и пытались убежать, как только Джек появлялся на улице. А хозяева псов ругали своих питомцев за то, что они не хотят знакомиться с такой ласковой и общительной собачкой.
А тут у нас произошло радостное событие - дочка родилась. И жена, опасаясь, попросила меня вывести Джека во двор и там держать на привязи.
Скрепя сердце, я вышел с Джеком и, сев возле большого дерева, стал ему объяснять…
Часа два объяснял. И что женщины, они такие подозрительные. И что женщины, вообще недоверчивые. И что я сам, никогда на свете…
И объяснял, пока из дома не донёсся до меня отчаянный крик. Я посмотрел направо и обомлел. Джека рядом не было!
Вскочив, я бросился в дом на ватных, негнущихся ногах, представляя себе все ужасы и проклиная себя за нерасторопность, но...
Когда я влетел в залу, то увидел такую картину. Наша малышка лежала на диване, а рядом с ней, слева сидел большой таец Том, а справа от неё лежал Джек, прижав к малышке свою большую и длинную голову.
Дочка смеялась вовсю и пускала пузыри от счастья. Она двумя ручками тянула волка за усы и уши. А Джек зажмуривался и улыбался.
Жена стояла рядом и смотрела на всё это огромными глазами, полными изумления. Я хотел подойти поближе, но она приложила указательный палец к губам и, шикнув на меня, сказала:
- А ну, иди отсюда. Не мешай нам. Мы наслаждаемся.
Вот и пойми после этого женщин.
Теперь, когда она уходит, то в первую очередь просит Джека:
- Лапочка, рыбочка. Ты уж смотри за моей девочкой. Я тебе доверяю.
Потом поворачивается ко мне и дополняет:
- А ты, покорми, поменяй пелёнки и убери в квартире.
Я тяжело вздыхаю и соглашаюсь.
Вот и вся история, о волке по имени Джек, тайце Томе и любви.
А вы говорите – сколько волка ни корми, он в лес смотрит. Не знаю, куда смотрит эта “облезлая собачка”. Но то, что она нас любит и улыбаться умеет – это точно.
*****
P.S. По материалам настоящего происшествия.
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
